Отставка зампреда тверского правительства Виталия Синоды – вполне логичное и закономерное кадровое решение, за которым стоит целый комплекс причин.

Начнем с того, что назначение Синоды в свое время на должность министра здравоохранения – заместителя председателя правительства было компромиссным решением. Это произошло два с половиной года назад на фоне открытого противостояния министра здравоохранения, доставшегося новой региональной команде в наследство от предшественников, с профессиональным врачебным сообществом. Назначение Синоды, местного человека, к которому неплохо относились тверские главврачи, было своего рода данью уважения профессиональному медицинскому цеху. К тому моменту региональное здравоохранение много лет находилось в состоянии кризиса, и региональными элитами назначение Синоды было встречено доброжелательно. От него ждали неких серьезных перемен в здравоохранении, активной работы, реформаторства. К этому же, наделив Синоду очень широкими административными полномочиями, чиновника явно подталкивало и областное руководство в лице губернатора Рудени. Но этот ресурс и полномочия не были использованы Минздравом под руководством Синоды: человек просто не выполнил поставленных перед ним задач. В декабре 2018 года с Синоды были сняты обязанности министра здравоохранения, из чего многие сделали вывод, что над чиновником сгущаются тучи, но пока что ему дана возможность резко включиться в работу и продемонстрировать свою эффективность и нужность, а главное – готовность действовать по объявленному федеральному нацпроекту в сфере здравоохранения.

Судя по сегодняшней отставке, эту «переаттестацию» Синода не прошел. Показательно, что единственными, кто произнес добрые слова вслед чиновнику, оказались представители регионального отделения КПРФ, что говорит о многом.

Однако в кадровом решении Игоря Рудени многие видят еще и важный сигнал всем региональным чиновникам, которым предстоит участвовать в реализации президентских национальных проектов в Тверской области. На примере Синоды областное руководство, возможно, дает понять, что нацпроекты требуют от чиновников мобилизации, умения работать на высоких скоростях, преодолевать сопротивление и инерционность бюрократической среды; слишком долго терпеть неэффективность, «раскачку», тихоходность в этой ситуации уже никто не будет – это неприемлемо. Говоря проще, мы видим на старте нацпроектов сигнал, что регион ждет от чиновников результата и еще раз результата, а все остальное уходит на второй план.