1.Единый день голосования: уровни конкуренции 

1.1. Выборы в Законодательные собрания: региональная специфика

На фоне снижения протестных настроений по стране в целом сохраняется прогнозируемая дифференциация между регионами, где 8 сентября 2019 года прошли выборы в законодательные собрания. Среди предвыборных территорий можно выделить несколько групп регионов в зависимости от политических традиций, уровня внутриэлитной напряженности и социально-политических проблем каждого из них.

1. Патерналистские регионы, традиционно отличавшиеся доминированием «Единой России» на выборах  –можно отметить Татарстан (по предварительным данным, правящая партия набирает здесь 72,99% голосов), Кабардино-Балкарию (65,6%), Брянскую область (63,92% за правящую партию), Республику Крым (на выборах в Госсовет региона 53,91% проголосовавших, по предварительным данным высказалась за «Единую Россию»).

1. Регионы, в которых сильные позиции «Единой России» во многом связаны с активностью губернатора – это Тульская и Волгоградская области. На выборах в Тульскую областную Думу «Единая Россия», по предварительным данным, заручилась поддержкой 50,46% избирателей, в Волгоградскую облдуму – получила 48,5% голосов.  

1. Территории, где повестка избирательных кампаний была задана многолетними внутриэлитными противоречиями, тем не менее позволив «Единой России» сохранить доминирование в политическом пространстве. Примером являются выборы в Верховный Хурал Тывы – здесь на второе место после «Единой России» (80,83% голосов по предварительным данным) вышел список ЛДПР, возглавляемый Андрианом Ооржаком, сыном экс-главы республики, построившим кампанию либерал-демократов на достаточно резкой критике ситуации в регионе. Предвыборная гонка с серьезной интенсивностью внутриэлитных конфликтов наблюдалась и в Народное собрание Карачаево-Черкессии (можно отметить отмены регистрации списка КПРФ, который позже смог продолжить участие в гонке после обжалования данного решения в Верховном суде РФ; исключение из списка партии известного в регионе политика Эдуарда Маршанкулова), но и здесь «Единая Россия» удержала доминирование  с результатом 65,04% голосов.

1. Регионы с традиционно высоким уровнем протестных настроений или сложной внутриэлитной конфигурацией, где «Единой России» удалось сохранить лидерство. К этой группе можно отнести республики Марий Эл (37,49% за «Единую Россию») и Алтай (34,25%), а также Севастополь (38,5%).

Во многом близка к такой конфигурации и ситуация на выборах в Московскую городскую Думу. Кандидаты «лояльного пула» (в который вошли как беспартийные политики, так и деятели, публично поддержанные «Единой Россией»), по предварительным данным, занимают большинство мест в городском парламенте. Одновременно  заметно увеличивает свое представительство в Мосгордуме КПРФ (13 мест, в 2014 году от этой партии было избрано в городской парламент 5 человек); проходят три представителя «Справедливой России», после 10-летнего перерыва в городском парламенте будет представлено «Яблоко» (в своих округах победили 4 представителя этой партии). Примечательно, что кампании целого ряда победивших оппозиционных кандидатов строились не только на критике, но и на призывах к конструктивному диалогу с городскими властями  — такой подход был характерен прежде всего для Евгения Бунимовича (округ №6), Леонида Зюганова  (округ № 21),  Николая Губенко (округ №37) и целого ряда других. При этом значение проекта «Умное голосование» для итогов московской кампании заметно переоценено его сторонниками. Так, по сравнению с выборами в Мосгордуму 2014 года показатели явки по городу существенно не изменились (21,66% против 21,04% соответственно), при этом в рамках проектов Алексея Навального был поддержан целый ряд кандидатов, которые и так имели очень высокие шансы на победу в своих округах. Также показательно, что поддержка в рамках «Умного голосования» в округе №30 не способствовала лидерству на оппозиционном фланге кандидата от КПРФ Владислава Жуковского (на фоне победы кандидата лояльного пула Маргариты Русецкой на второе место с минимальным отрывом от победителя вышел Роман Юнеман).

1. Специфическая ситуация сложилась в Хабаровском крае – лидером кампании по выборам в Законодательную думу региона стала ЛДПР (56,12%), а «Единая Россия» заняла третье место (12,51%). Второе место досталось КПРФ (17,24%). Федеральное руководство «Единой России» накануне дня голосования публично называло данный регион наиболее проблемным для партии среди территорий, где в сентябре 2019 пройдут выборы в заксобрание. Здесь заметное влияние на кампанию оказала инерция губернаторской гонки 2018 года и значительный потенциал поддержки избирателей, сохраненный губернатором Сергеем Фургалом, с которым в крае ассоциируется ЛДПР. Тем не менее опыт муниципальных выборов в Иркутской области (подробнее – в разделе 2.1) свидетельствует, что «Единая Россия» в подобных регионах имеет потенциал для удержания и укрепления собственных позиций.

1.2.Губернаторские кампании: стратегия власти 

Вопреки ожиданиям части экспертов, в ходе губернаторских кампаний года не произошло масштабной протестной мобилизации, которая могла бы привести к необходимости проведения вторых туров выборов. В полном соответствии с прогнозом АПЭК все губернаторские выборы 2019 года прошли в один тур – даже в тех регионах, где присутствовали  факторы, аналогичные тем, что в 2018 году способствовали победе кандидатов от оппозиции. 

Так, в ходе губернаторских кампаний 2018 года шансы на победу оппозиционных кандидатов в губернаторы возрастали  в регионах, где одновременно с выборами главы формировался также новый состав заксобраний (такая ситуация тогда стала значимым, но, естественно, не единственным фактором протестной мобилизации в Хакасии и Владимирской области). В 2019 году выборы заксобрания и главы субъекта РФ были совмещены не только в Волгоградской области, где ограниченный уровень протестного голосования фиксировался и в ходе предыдущих избирательных кампаний, проходивших в период пребывания Андрея Бочарова на посту губернатора, но и в Республике Алтай, где выборы главы в 2014 году прошли на грани второго тура (тогдашний руководитель региона Александр Бердников победил с результатом 50,63%). Проведение достаточно резонансной (связанные с ней новости оказывались в фокусе внимания федеральных СМИ) муниципальной кампании в Санкт-Петербурге также рассматривалось частью наблюдателей как фактор риска для кампании врио главы региона Александра Беглова.

Показательно, что накануне дня голосования проблемы с преодолением «муниципального фильтра» для кандидатов от системной оппозиции или отказ самих политиков подобного толка от дальнейшего участия в кампании (вспомним заявление выдвинутого КПРФ Владимира Бортко в Санкт-Петербурге) рассматривались многими политологами как дополнительный фактор протестной мобилизации и объединения оппозиционного электората вокруг оставшихся в кампании оппонентов губернатора. Такой вывод также делался на основе опыта губернаторских кампаний 2018 года (ярким примером стала победа во Владимирской области кандидата от ЛДПР Владимира Сипягина на фоне отказа в регистрации выдвинутого КПРФ Максима Шевченко). Тем не менее в рамках губернаторских выборов-2019 оппозиционные кандидаты редко могли в достаточной мере расширить базу своей поддержки, выйти за пределы электоральных ниш своих партий. Реальной угрозой для идущих на выборы руководителей региона в итоге не стали даже достаточно активные кампании оппозиционных политиков (например, как у выдвинутого КПРФ по Сахалинской области Алексея Корниенко).

Есть ряд очевидных причин, сработавших на реализацию такого сценария. Например, отсутствие в активной политической повестке (причем, как федеральной, так и региональной) настолько значимых факторов мобилизации протестного электората, как пенсионная реформа в 2018 году. К тому же среди идущих на выборы руководителей регионов не было лиц с настолько заметным антирейтингом, как у Светланы Орловой во Владимирской области или Виктора Зимина в Хакасии (участвовавшие в кампаниях-2019 действующие губернаторы, как правило, проводили куда более масштабную работу по взаимодействию с населением и корректировке уязвимых сторон своего образа).

Очевидны и стратегические изменения в самом подходе губернаторов и врио губернаторов к ведению своих кампаний –  прежде всего смещение акцентов с экономической проблематики и инфраструктурного развития на антибюрократическую повестку. Здесь можно выделить как жесткую публичную критику региональных чиновников со стороны врио губернаторов (такой подход характерен, например, для политического стиля врио главы Башкирии Радия Хабирова), так и активное подключение местной общественности к оценке деятельности руководителей муниципального уровня (можно вспомнить предложение врио главы Челябинской области Алексея Текслера о проведении опроса на избирательных участках об уровне поддержки главы Златоуста, прозвучавшее в ходе пятичасовой встречи врио губернатора с жителями города – еще до отставки мэра этого муниципального образования Вячеслава Жилина; инициированные врио главы Забайкальского края Александра Осипова в день голосования опросы о доверии главам муниципальных образований региона). Подобные акценты были характерны в том числе для кампаний губернаторов, для которых не прогнозировалось серьезных электоральных рисков.

Акцент на подобную повестку и роль руководителя региона в качестве не только лоббиста общественно значимых экономических интересов субъекта Федерации в диалоге с федеральным центром, но и деятеля, направляющего протестные настроения на местах в системное русло, вероятно, будет характерен и для губернаторских кампаний 2020 года. На этом фоне вероятно более интенсивное обновление руководящего состава муниципальных образований в регионах, в которых в следующем году состоятся региональные выборы, а также появляется дополнительный фактор, который в целом ряде случае может способствовать большему уровню вовлеченности «Единой России» в губернаторские кампании – партия обладает наиболее разветвленной сетью первичных отделений (что усиливает ее роль в политике муниципального уровня) и развивает проекты по контролю за деятельностью чиновников различных уровней (в том числе в рамках оценки реализации нацпроектов на местах).

Ряд факторов, повлиявших на ход губернаторских кампаний 2019 года, работает на усиление дробления на оппозиционном фланге. Например, на фоне произошедшего по разным причинам выхода из кампании (на разных этапах) кандидатов от ключевых парламентских оппозиционных сил дополнительные возможности для политического выживания и повышения общественного интереса к собственной деятельности получили политики, отошедшие от старых политических структур и выдвинутые малыми партиями (как пример можно отметить сценарий для Михаила Амосова, в 2018 году покинувшего «Яблоко», и, став кандидатом от «Гражданской платформы» на губернаторских выборах в Санкт-Петербурге, получившего результат более 15% голосов). 

2.Единый день голосования и партийная система 

2.1. «Единая Россия»: реагируя на вызовы

Прежде всего завершившиеся кампании позволяют поставить под сомнение тезис об электоральных рисках для кандидатов, выдвигавшихся от «Единой России». Так, кандидаты в губернаторы, выдвинутые от партии, лидировали в том числе в сложных протестных регионах, где ряд экспертов прогнозировали проведение второго тура (например, в Республике Алтай, где баллотировался Олег Хорохордин). Кандидатами от «Единой России» были и одержавшие победу губернаторы, ранее уже отработавшие в этой должности один срок и более (Владимир Владимиров в Ставропольском крае, Андрей Бочаров в Волгоградской и Олег Кувшинников в Вологодской областях). Такие итоги выборов нынешнего года повышают шансы на выдвижение от «Единой России» в качестве базового (хотя и не единственно возможного) сценария, который может выбрать большинство губернаторов и врио глав регионов, которые будут баллотироваться в 2020 году. В части таких регионов (Татарстане, Брянской области) партия получила высокие результаты в Единый день голосования, в том числе в ходе муниципальных избирательных кампаний (например, в Ростовской области), в других она успешно выступала в ходе предыдущих избирательных кампаний (например, в Краснодарском крае, Тамбовской, Калужской областях).

При этом «Единая Россия» и связанные с ней кандидаты демонстрируют успешные практики работы в ряде регионов, возглавляемых представителями системной оппозиции. Если в Хабаровском крае результаты партии оказались достаточно проблемными, то в Иркутской области, напротив, партия выступила вполне успешно. «Единая Россия» может сформировать крупнейшие фракции в 19 из 21 муниципальных представительных органов (включая городскую Думу Иркутска), в которые проходили выборы в этом регионе (КПРФ получила большинство в соответствующих органах Черемховского и Слюдянского районов); также победителями стали 11 из 12 кандидатов в мэры городов региона, поддержанных «Единой Россией».

Кампании по довыборам в Госдуму стали успешными для большинства кандидатов от «Единой России», в том числе в протестных регионах. Например, по Новгородскому округу № 134, несмотря на традиционно высокий, как во многих регионах Северо-Запада, уровень протестных настроений в регионе, лидером гонки стал кандидат от «Единой России» Юрий Бобрышев (35,39% голосов против 20,33% у ближайшего конкурента, кандидата от КПРФ Нины Останиной, ведшей достаточно интенсивную кампанию). Заметную роль в победе Юрия Бобрышева стала его работа с локальной повесткой, в том числе на базе партпроектов «Единой России». Также с результатом 41,57% голосов по Серовскому одномандатному округу №174 победил кандидат от партии Антон Шипулин, а по Орловскому округу №145 – получившая 53,62% голосов Ольга Пилипенко, также выдвинутая «Единой Россией». Исключением стала кампания по Комсомольскому округу № 70, расположенному на территории Хабаровского края, в 2019 году ставшего проблемным для «Единой России» — здесь выдвинутая партией Виктория Цыганова заняла лишь третье место (10,68% голосов), уступив кандидату от ЛДПР Ивану Пиляеву (39,12% голосов) и представителю КПРФ Николаю Платошкину (24,69%).

Прошедшие кампании показали: упоминание о принадлежности к «Единой России», конечно, может осложнить работу кандидата с наиболее протестно настроенной частью избирателей (впрочем, такие граждане изначально ориентированы скорее на поддержку оппозиционных партий), но может также способствовать эффективной мобилизации лояльно настроенных к властям избирателей  вокруг таких политиков. В свою очередь, участие лояльных властям кандидатов в кампании без опоры на бренд «Единой России» продемонстрировало, что такой подход далеко не всегда способствует снижению напряженности вокруг кандидата и не гарантирует ослабление интенсивности информационных атак в его отношении (подводя итоги выборов, на это обращал внимание и лидер партии Дмитрий Медведев).

Характерной чертой стратегии правящей партии в ходе кампании стала ставка на активную работу с локальной проблематикой, причем не только в роли медиаторов в диалоге между общественностью властями, но и критиков чиновников различного уровня. При этом лояльные властям кандидаты, как подчеркивающие свой непартийный статус, так и давно связанные с «Единой Россией», в ходе нынешней кампании активно работали с протестными группами — даже в тех случаях, когда часть представителей таких групп изначально встречали их достаточно враждебно (такая ситуация наблюдалась, например, на выборах в Мосгордуму). Возможно, к парламентским выборам 2021 года значимость работы с протестными группами для «Единой России» и лояльных властям кандидатов дополнительно вырастет. 

В целом «Единая Россия» остается важным центром консолидации лояльного электората на выборах различных уровней. Комплекс мер по повышению вовлеченности федеральных структур и деятелей в решение региональных проблем может сработать как на большую востребованность правящей партии для осуществления контроля за реализацией значимых программ (в том числе нацпроектов), так и перезагрузки лояльного большинства в случае формирования новой позитивной социальной повестки. Успешное участие «Единой России» в целом ряде избирательных кампаний в Иркутской области прошло на фоне прямого участия представителей Центра (и прежде всего Владимира Путина) в ликвидации последствий наводнения в Тулуне. В дальнейшем возможным направлением работы по наращиванию электоральной базы партии может стать как возвращение симпатий колеблющихся граждан старших возрастов за счет более активной апелляции к социальной повестке, так и работа со «сложными» группами избирателей (например, с молодежью и представителями городского «среднего класса» среднего возраста) благодаря новым подходам в кадровой сфере.

2.2.Конкуренция за оппозиционный электорат

На фоне сокращения числа регионов, где на выборах в заксобрания лидировала оппозиция (только 1 из 13 против 3 из 16 соответствующих субъектов РФ в 2018 году) сохраняется конкуренция на оппозиционном фланге.

Прежде всего проходят в законодательные собрания непарламентские партии — как правило, работающие с избирателем, которому в той или иной мере близка лево-центристская повестка. «Российская партия пенсионеров за социальную справедливость» проходит в заксобрание Севастополя (6,89%), Волгоградскую (6,34%) и Тульскую (5,93%) областные Думы. В Тульскую областную Дому проходят представители «Коммунистов России» (5,67%). «Родина» проходит в Госсобрание Республики Алтай с результатом около 5,3%, по предварительным данным, получая результат, близкий к показателям парламентской «Справедливой России». «Патриоты России» и «Гражданская платформа» проводят свои списки в Народное собрание Карачаево-Черкесии (5,93% и 5,13% голосов соответственно). Показательны и итоги выборов в Мосгордуму, куда были избраны 4 представителя «Яблока» (причем двое из них победили в округах, где не было кандидатов-самовыдвиженцев из «лояльного пула», а их главными конкурентами выступали представители парламентских партий).

Такая ситуация создает для парламентской оппозиции дополнительные риски, в том числе в случае появления новых законодательных преференций для ключевых непарламентских партий к следующим региональным выборам (такие законодательные изменения могут быть приняты уже к 2020 году). Этот фактор может работать на рост интереса представителей муниципальных элит и части региональных игроков (скорее всего, находящихся в состоянии конфронтации с властями своего региона) к сотрудничеству с наиболее перспективными непарламентскими партиями (в зависимости от специфики региона в такой роли могут выступить также «Родина», «Патриоты России», «Российская партия пенсионеров за социальную справедливость»).

В ряде регионов наблюдалась  жесткая конкуренция за протестный электорат между партиями парламентской оппозиции. В некоторых субъектах  КПРФ и ЛДПР пришли к финалу избирательной кампании с близкими результатами. Такая картина наблюдалась, например, по итогам кампании в заксобрание Севастополя (18,70% против 18,55% голосов соответственно) или Брянскую областную Думу (12,42% и 11,97%). Впрочем, ряд выборных регионов нынешнего сезона входят в традиционную зону лидерства на протестном фланге для одной из этих партий — КПРФ (Республики Алтай и Марий Эл) или ЛДПР (Хабаровский край). В 2020 году выборы в заксобрания пройдут в том числе в регионах, где ранее наблюдалось острое соперничество парламентских оппозиционных сил за голоса протестного электората (к ним традиционно относится, например, Челябинская область). На этом фоне вполне вероятно  заметное смещение ЛДПР в сторону социальной повестки, которое уже наблюдалось накануне парламентских выборов 2016 года. Этот фактор, вероятно, приведет к дополнительному росту значимости социальных вопросов в рамках региональных избирательных кампаний, на что наверняка будет реагировать и «Единая Россия» — в том числе, благодаря повышению внимания к «социальным» партийным проектам.