В 19 ре­ги­о­нах в сен­тяб­ре 2024 года прой­дут гу­бер­на­тор­ские вы­бо­ры (16 – пря­мые, три – че­рез го­ло­со­ва­ние в пар­ла­мен­те). В 13 субъ­ек­тах Фе­де­ра­ции вы­бе­рут де­пу­та­тов за­ко­но­да­тель­ных со­бра­ний. В ад­ми­ни­стра­тив­ных цен­трах Бу­ря­тии и Чу­кот­ки – Улан-Удэ и Ана­ды­ре – со­сто­ят­ся пря­мые вы­бо­ры мэ­ров.

Сложная и конкурентная кампания предстоит в Республике Алтай – как на уровне выборов высшего должностного лица региона, так и на уровне регионального парламента. Действующий глава республики Олег Хорохордин не сумел избавиться от образа руководителя-«варяга» и стать своим для местных элит: кланы Хорохордина не приняли, в районах республики свои сильные сложившиеся конфигурации. Да и в целом позиции республики сложно назвать лидерскими: регион вошел в пятерку худших в стране и в тройку аутсайдеров по СФО в итоговом рейтинге по сводному показателю, рассчитанному на основе качества жизни, социально-экономическому положению, научно-технологическому развитию и другим критериям. Если посмотреть на электоральную историю, в регионе есть протестный потенциал и сильная оппозиция, соответственно, на выборах может появиться мощный конкурент. Достаточно вспомнить выборы в Госдуму 2021 года и Марию Демину, уступившую кандидату от ЕР всего 2,2% голосов. Традиционно высокая конкуренция на выборах в Эл Курултай – элиты здесь будут активно бороться за власть. Не стоит сбрасывать со счетов, что могут подключиться и внешние игроки, которым интересен потенциал региона.

Теоретически конкурентная кампания была бы возможна в Забайкалье. Это сложный регион, хронически депрессивный, входит в тройку беднейших в Дальневосточном федеральном округе, с высоким оттоком населения и другими проблемами. Однако в прошлом году системная оппозиция в крае была окончательно дезорганизована: региональное отделение СРЗП реорганизовали, на данный момент какой-то значительной силой партия уже не обладает. ЛДПР потеряла позиции в 2021–2022 годах: сперва упустила шанс получить мандат в Госдуме, а после ухода одного из региональных партийных организаторов и вовсе осталась практически без работающей оргсети и спонсоров. КПРФ тоже сдает позиции. Но это касается не только Забайкальского края – это общий тренд по стране. Главная причина – серьезный кризис внутри партии. Есть системный кризис из-за расхождения политики партии с ее идеологической позицией, есть конфликт между поколениями (в том числе из-за позиции по СВО: старшее поколение заняло ультрапатриотическую позицию, что вызвало частичное недовольство молодых активистов, более пацифистски настроенных).

Интересная кампания может развернуться в Хабаровском крае. Несмотря на то что «Единая Россия» в этом регионе будет пытаться отыграть свои позиции за 2019 год и вернуть контроль над краевой законодательной думой, здесь не все так просто, как кажется на первый взгляд. Нужно учитывать, что ставки местные элиты будут делать на серьезных игроков при определенных шансах. И необязательно будет только ожидаемый конкурентный расклад ЕР – ЛДПР. Сейчас в крае набирает силу бренд СРЗП, в которую вошли бывшие «фургальцы», пользующиеся в регионе определенным авторитетом и имеющие сложившуюся электоральную базу. В прошлом году на выборах главы Хабаровска их кандидат вплотную подошел к мэру-единороссу Сергею Кравчуку (45,42% – у Кравчука, 33,2% – у его конкурента Михаила Сидорова, ранее перешедшего из ЛДПР в СРЗП). Так что в Хабаровском крае на выборах в этом году точно может быть очень интересно.

Стоит отметить, что в контексте текущей президентской кампании активная работа оппозиционных кандидатов на пост главы государства с регионами теоретически может создать дополнительное преимущество для их партий на выборах в законодательные собрания и представительные органы административных центров. Однако это работает и в обратную сторону: выбор пассивной тактики – прямой путь к ослаблению поддержки, что в итоге может размыть электоральную базу там, где у оппозиционных партий самые слабые позиции.