Минэкономразвития РФ намерено обновить критерии отнесения муниципальных образований к моногородам, в итоге их количество сократится с 321 до 218. По проекту на этот статус смогут претендовать муниципальные округа, но не смогут городские агломерации. Поддержку сохранят там, где безработица вдвое выше среднероссийской и где действует режим ТОР.

За­мпред­се­да­те­ля ко­ми­те­та Го­сду­мы РФ по ин­фор­ма­ци­он­ной по­ли­ти­ке Олег Мат­вей­чев: 

– Для многих городов отнесение к категории моногородов было неким источником заработка, поэтому они и стремились соответствовать этим критериям. Отсюда снижение заинтересованности в дифференциации собственной экономики, в развитии налогооблагаемой базы и так далее. Но тем не менее помощь мы оказывали. И губернаторы, и правительство шли на вот эти дифференциации экономик и на возрождение моногородов, чтобы их как раз становилось меньше. То есть их становится меньше не потому, что мы критерии пересмотрели, а в том числе потому, что многие моногорода превратились в полигорода с новыми производствами и рабочими местами.

Так что нужно хотя бы каждые 10 лет пересматривать, кто у нас моногород, а кто нет.

Эксперт Центра экономики инфраструктуры Сергей Ламанов:

– То, что сейчас сделали более жесткие критерии и моногородов станет меньше, в целом, может быть, и правильно. Дело в том, что до сих пор государство предлагало одну-единственную модель поддержки моногородов, а она не годится для очень многих моногородов – они не могут соответствовать заявленным требованиям. Многие моногорода, так называемые депрессивные, просто по определению не могли получить господдержку. Если кто-то думает, что деньги равномерно размазывали по всем, то нет. Проблема именно в том, что моногорода пытались причесать под одну гребенку, а это не получается.

Де­пу­тат Гос­ду­мы, зам­пред ко­ми­те­та по ре­ги­о­наль­ной по­ли­ти­ке Ми­хаил Мат­ве­ев:

– Мы наблюдаем известный последнее десятилетие подход так называемой оптимизации, когда под благими намерениями сокращается объем государственной поддержки, будь то здравоохранение, транспортная инфраструктура или, как в данном случае, моногорода. На мой взгляд, это неправильный подход, потому что если оказывать поддержку не заранее моногородам, а только тем, где безработица вдвое выше среднероссийской, то многим моногородам будет поздно оказывать поддержку. Ее нужно оказывать не тогда, когда моногород почти превратился в депрессивный населенный пункт, а тогда, когда он еще существует и развивается, чтобы он, собственно, не пошел по пути депрессивного города, где растет безработица.

Политолог Алина Жестовская:

– Моногорода стали частично синонимом разрухи, безнадеги и балласта регионов в результате экономических процессов. Изначально это должны быть вообще самые сытые муниципалитеты в государстве, так как они создаются вокруг конкретных предприятий и на них не должны влиять политические процессы. Моногород должен существовать в плотнейшей связке с заводом, ради которого он построен, и развиваться вместе с ним. Такой пример мы наблюдаем в Челябинской области, где работает Магнитогорский металлургический комбинат: в городе есть свой аэропорт, медицина, которая полностью поддерживается комбинатом, и каждый человек тем или иным образом связан с ММК.

То, что моногорода становятся грустными и упадочными историями, как правило, связано с закрытием шахт, предприятий горнодобывающей промышленности. И может быть, сокращение – это правильный шаг к тому, чтобы перестать искусственно поддерживать муниципальные образования, где нет рабочих мест, которые удалены от мегаполисов, где нет многопрофильных учебных заведений и так далее. Все это похоже на долгую, мучительную смерть. Хорошо, если за счет корректировки логистических цепочек и производственных процессов туда зайдут новые предприятия. А если нет? Моногород без предприятия, без экономического процесса – это паллиативный пациент.