Российская военная спецоперация на Украине в контексте региональной политики не только способствовала развитию ряда трендов, заданных в период пандемии (например, задав дополнительный уровень ответственности для губернаторов и усилив запрос на их публичность и развитие каналов обратной связи с гражданами), но и поставила перед властями субъектов новые задачи в сфере экономики (реагирование на санкционные вызовы и поддержка предприятий, ориентированных на снабжение российской группировки в зоне проведения СВО) и безопасности (причем эти задачи актуальны не только для новых или приграничных территорий, но и для более широкого круга регионов, например, с учетом необходимости защиты транспортных узлов и индустриальных центров от рисков в этой сфере).

Новые факторы повлияли на внутриэлитную ситуацию в регионах — стоит учесть замораживание или переход в максимально непубличную плоскость внутриэлитных конфликтов во многих субъектах в марте-апреле и во второй половине сентября – начале октября 2022 года, а также участие в спецоперации ряда высокопоставленных чиновников и депутатов различных уровней в качестве добровольцев (что предполагает временное снижение их вовлеченности в региональные политические процессы).

В новых условиях появились объективные преимущества у «Единой России» — связанные не только с общим ростом общественной поддержки системы власти в конце февраля – начале марта 2022 года, но также с активной законотворческой деятельностью партии и ее тесным взаимодействием с волонтерским движением, что как минимум задает для нее выигрышные стартовые позиции и при подготовке к региональным кампаниям 2023 года.

Хотя выборы в заксобрания в следующем году пройдут в ряде регионов, в ходе парламентской кампании 2021 года характеризовавшихся высоким или достаточно заметным уровнем поддержки КПРФ (например, в Якутии, Бурятии, Хакасии, Ненецком автономном округе, Забайкальском крае, Иркутской, Ульяновской областях), «Справедливой России – За правду» (прежде всего в Ярославской области), ЛДПР (скажем, в Архангельской области, Забайкальском крае), «Новых людей» (в частности, в Якутии, Бурятии, Калмыкии), это не отменяет и новых вызовов для системной оппозиции (например, снижения интенсивности локальных акций социального протеста, которые ранее создавали для таких партий выигрышные информационные поводы; отъезда за границу части протестно настроенной аудитории, кадровых проблем), многие из которых могут быть не преодолены к сентябрю 2023 года.

Опираясь на данные соцопросов, а также предварительный анализ ситуации на местах, можно заключить: система региональной власти в целом прошла проверку на прочность в условиях спецоперации. Так, по данным исследований «Левада-центра» (внесен в реестр НКО, выполняющих функции иностранного агента), губернаторский корпус, получив дополнительный кредит доверия от населения в начале спецоперации (уровень одобрения деятельности глав регионов в марте 2022 года достиг 69%, увеличившись на 7% по сравнению с февралем 2022-го и на 11% по сравнению с декабрем 2021 года), сумел удержать  степень одобрения своей деятельности на уровне 67-70% в течение всего периода с марта по октябрь 2022 года. Для сравнения – в начале периода пандемии, высокий уровень общественного одобрения губернаторов на первом этапе (65% в марте 2020 года) затем снизился (находясь в коридоре 58-61% с апреля по июль 2020 года) и немного вырос только к августу-сентябрю 2020 года.

Опыт пандемии, ротации среди глав регионов в 2020-2022 годах позволили губернаторскому корпусу оперативнее переключиться на применение мобилизационных управленческих практик в условиях усилившихся рисков в сфере экономики, социальных вопросов и безопасности. Но это, безусловно, не отменяет необходимости подготовки властей субъектов Федерации к новым (в том числе, отложенным вызовам) в политической и социально-экономической сфере, с которыми они могут столкнуться в 2023 году.

 

1.Угрозы и вызовы в новых условиях: новая региональная политика

 Анализ региональной политики в период с конца февраля по ноябрь 2022 года позволяет выделить несколько значимых трендов, прямо или косвенно связанных с проведением российской военной спецоперации.

1.Публично-политический опыт губернатора не защищает от существенных просчетов при реагировании на новые, актуализировавшиеся на фоне СВО, вызовы (вспомним приобретшие негативный резонанс высказывания главы Орловской области Андрея Клычкова по поводу закупок экипировки для мобилизованных или накладки при организации поддержки семьям мобилизованных в Хакасии, возглавляемой Валентином Коноваловым), как и позитивные финансово-экономические возможности региона (отметим протест мобилизованных на сборном пункте в Татарстане в начале ноября 2022 года). Больше шансов на эффективное реагирование на новые вызовы у укорененных в регионе деятелей, проводивших регулярную работу с локальными сообществами и до начала СВО (Дмитрий Азаров в Самарской, Александр Моор в Тюменской области, Дмитрий Артюхов в ЯНАО) и губернаторов, выстроивших систему максимально оперативного управленческого реагирования на проблемные медиа-поводы (Сергей Собянин в Москве, Вячеслав Гладков в Белгородской области, Олег Кожемяко в Приморском крае). В итоге уже в конце 2022-начале 2023 года усилится запрос на изменение приоритетов в работе внутриполитических блоков – с акцента на подготовку избирательных кампаний и ситуативного реагирования на внутриэлитные конфликты на регулярную работу с очагами социального недовольства, инициативными группами и лидерами общественного мнения на местах.  Вероятно назначение ряда фигур в командах губернаторов (вице-премьеров по социальной политике, сити-менеджеров) с учетом их более активной публичной роли и навыков, позволяющих при необходимости взять на себя часть обязанностей руководства регионов в сфере коммуникации с населением, а также более пристальное внимание федерального центра к подбору таких кадров.

2. Усилится тренд на подготовку для работы в регионах «технократов 3.0» — ориентированных не просто на выход на новые экономические показатели и привлечение инвесторов в соответствующие субъекты (как «технократы первой волны» в 2017-2018 годах) или более интенсивную работу с медиа-повесткой (как многие деятели этого типа, пришедшие в губернаторский корпус в 2019-2022 годах), но также на регулярное прямое взаимодействие с активными гражданами и локальными сообществами на местах и оперативное решение мобилизационных экономических задач в условиях ограниченных финансовых возможностей (отмерим опыт Алексея Текслера в Челябинской и Андрея Никитина в Новгородской области). Это может стать фактором расширения представительства в губернаторском корпусе в 2023-2026 годах как деятелей с опытом работы главами муниципальных образований, эффективно справившихся с задачами по нейтрализации протестных настроений, так и управленцев с опытом непосредственного руководства крупными промышленными предприятиями. Чиновники, ранее привлеченные для работы в ДНР, ЛНР, Херсонской и Запорожской областях, также могут получить определенные карьерные преимущества, но стоит учитывать, что специфика работы в этих субъектах (большая роль военных при решении управленческих задач, минимум уличной протестной активности) потребует от таких управленцев применения иных подходов при назначениях в регионы за пределами зоны проведения СВО.

3.Особое значение работы по нейтрализации протестных настроений на фоне СВО и в условиях подготовки к президентским выборам-2024 мотивирует Кремль выстраивать дополнительные контуры обеспечения социальной стабильности в регионах для нейтрализации последствий возможных недоработок губернаторов в данной сфере. Такой курс предполагает развитие каналов обратной связи для выхода на федеральный уровень не только обычных граждан (родственников мобилизованных, возможно, инициативных групп жителей ключевых индустриальных центров), но также представителей регионального бизнеса (прежде всего связанного с обеспечением российской военной группировки в зоне проведения СВО). Такие каналы будут развиваться на базе «Единой России» (в том числе с учетом широкой сети первичных отделений и общественных приемных партии) и ОНФ. Возможно, появятся дополнительные механизмы взаимодействия между федеральными ведомствами и региональной общественностью, усилится региональный и социальный компонент в рамках программы Петербургского и Восточного экономических форумов в 2023 году (подобные тренды уже обозначились, скажем, в рамках ПМЭФ-2022).

4.На фоне спецоперации усиливается резонанс в случае недостаточно эффективного, с точки зрения критиков, реагирования региональных властей на чрезвычайные ситуации природного (лесные пожары в ходе летнего сезона 2022 года) и техногенного характера (коммунальная авария в Волгограде в октябре 2022 года). Это может стать стимулом для более ранней подготовки к сезону природных пожаров и паводков в 2023 году, в том числе в рамках совещаний под руководством президента, а также проведению более активных антикоррупционных мероприятий в сфере лесного хозяйства и по вопросам строительства и реконструкции коммунальной инфраструктуры, что, скорее всего, найдет отражение и в ближайшем послании президента Федеральному собранию. Повестка спецоперации (особенно после проведения частичной мобилизации и начала более широкого обсуждения проблем со снабжением военнослужащих) усиливает общественный интерес к антибюрократическим и антикоррупционным темам, причем не только в вопросах, связанных с деятельностью чиновников при подготовке к СВО. Вспомним, например, что, по данным исследования «Левада-центра» (внесен в реестр НКО, выполняющих функции иностранного агента), 51% опрошенных считают причиной природных пожаров намерение заинтересованных лиц на местах скрыть незаконные вырубки леса. Владимир Путин может с высокой вероятностью перехватить антикоррупционную повестку, но это предполагает усиление проверок в отношении властей субъектов и территориальных подразделений федеральных ведомств, в том числе ответственных за реагирование на чрезвычайные ситуации.

5.В условиях спецоперации также актуализируются вопросы поддержки региональных учреждений здравоохранения (в том числе, с учетом подготовки к реабилитации раненых военнослужащих, а также задействования части медицинских кадров  в зоне проведения СВО). Кроме того, с учетом призыва в рамках частичной мобилизации заметного числа граждан именно из малых и индустриальных городов, работа Центра с обращениями родственников мобилизованных может привести к актуализации и данного круга тем в федеральной повестке, тем самым, усиливая значение муниципальной проблематики при оценке Кремлем работы губернаторов и, возможно, повышая внимание в общенациональном медиа-пространстве к муниципальным избирательным кампаниям 2023 года.

 

2. «Особый правовой режим» и новые полномочия регионов

Указы президента № 756 о введении военного положения на территориях ДНР, ЛНР, Запорожской и Херсонской областей, а также № 757 о мерах, осуществляемых в субъектах РФ в связи с принятием этого документа, создали особый правовой режим, заметно повышающий роль губернаторов в вопросах безопасности и организации снабжения Вооруженных сил.

Принятие этих документов усилило роль губернаторского корпуса не только в решении мобилизационных экономических задач, но и в сфере безопасности. Можно обратить внимание, например, на то, что на первом заседании Координационного совета по обеспечению потребностей Вооруженных Сил Российской Федерации, других войск, воинских формирований и органов, состоявшемся 24 октября 2022 года, Михаил Мишустин отметил координирующую роль мэра Москвы Сергея Собянина, вошедшего в эту структуру, при работе с регионами именно в отношении «мер безопасности». В итоге формирование оперативных штабов во главе с губернаторами на региональном уровне может способствовать усилению аппаратного влияния вице-губернаторов и вице-премьеров субъектов РФ, курирующих взаимодействие с силовыми структурами, а также глав муниципальных образований, где расположены предприятия, значимые для снабжения Вооруженных сил. Это может стать фактором карьерного роста для части таких чиновников, но и ротаций среди управленцев данного блока в течение 2023 года.

Указ № 757 дифференцировал регионы по уровню реагирования на угрозы — в первую очередь в зависимости от географической близости к зоне проведения спецоперации. Однако в сочетании с вызовами в социально-политической сфере, кроме новых субъектов и территорий, граничащих с зоной проведения СВО,  дополнительные вызовы затрагивают индустриальные регионы (значимые для снабжения российской военной группировки, а кроме того, сыгравшие существенную роль при проведении частичной мобилизации), а также ключевые транспортные узлы, прежде всего в Европейской части России.

Экономические задачи по обеспечению потребностей российской группировки в зоне проведения спецоперации становятся дополнительным мотивом и для межрегионального взаимодействия – прежде всего по обеспечению по оперативному обеспечению таких предприятий необходимым сырьем и организации логистики (чему было уделено особое внимание, например, руководством Челябинской области). Такая ситуация дополнительно укрепляет позиции руководителей наиболее благополучных промышленных регионов, повышая шансы как минимум на расширение их влияния на площадках Госсовета, а в перспективе 2024 года, возможно, на переход в состав правительства, на руководящие посты в Администрации президента или в корпус полпредов главы государства в федеральных округах. Также возрастает вероятность на включение высокопоставленных чиновников, работавших на уровне правительств и руководства ключевыми муниципальными образованиями в таких субъектах, в кадровый резерв для назначения на посты врио глав регионов в 2024-2026 годах.

В рамках координации деятельности региональных органов власти со стороны федеральных властей особый акцент также был сделан на необходимости прямого взаимодействия команд губернаторов с мобилизованными и их семьями (так, Михаил Мищустин еще в конце октября 2022 года фактически дал понять, что информация о результативности такой работы будет регулярно докладываться президенту). Это повышает роль губернаторов и в рамках реагирования на внешние информационные атаки в  период спецоперации (можно отметить  поручение главы Приморского края Олега Кожемяко провести проверку по факту распространявшихся в соцсетях сообщений о якобы имевших место потерях одного из подразделений морской пехоты Тихоокеанского флота в ходе проведения СВО), а также требует прямого регулярного взаимодействия глав регионов с семьями военнослужащих (эта тема уже поднималась Владимиром Путиным в ходе встреч с губернаторами, например, с главой Самарской области Дмитрием Азаровым, который наладил такую работу в своем регионе еще на первом этапе спецоперации).

То есть, фактически, новые полномочия дополнительно мотивируют губернаторов задействовать развивать каналы обратной связи с населением, что, безусловно, будет актуально и после завершения спецоперации. При этом дополнительные преимущества при решении этой задачи могут получить главы регионов, являющиеся секретарями региональных отделений «Единой России» — благодаря возможностям задействования в такой работе сети первичных отделений и общественных приемных партии. Кроме того, для оперативного выявления проблем семей мобилизованных свою роль могут сыграть общественные структуры, уже выстроенные губернаторами для решения иных задач (например, взаимодействия с родительским сообществом или товариществами собственников жилья). Это может дополнительно усилить роль волонтерского движения, наиболее эффективно работающих общественных организаций и социально ориентированных НКО в региональной политике, в том числе в ходе избирательных кампаний 2023-2024 годов, включая региональный компонент президентских выборов.

 

 3. Внутриэлитная динамика на фоне СВО: региональный уровень

Темпы проведения, а также темы, обсуждаемые в связи с ходом военной спецоперации, в период с марта по ноябрь 2022 года оказали влияние и на внутриэлитную ситуацию в регионах. Снижение интенсивности публичных внутриэлитных конфликтов в целом ряде субъектов РФ можно было наблюдать на начальном этапе проведения спецоперации (в марте-апреле 2022 года), когда эта ситуация воспринималась как переход к принципиально новой политической реальности, заставляя региональных игроков действовать осторожнее, а также вскоре после объявления частичной мобилизации (примерно в конце сентября – первой половине октября 2022 года), когда активнее стали обсуждаться прогнозы о новых чрезвычайных мерах в связи с рисками в сфере безопасности.

1.По аналогии с повесткой весны 2022 года в период примерно с конца марта по начало мая 2023 года не исключена новая информационная волна о возможности переноса региональных (по крайней мере губернаторских) кампаний. Если угрозы безопасности для предвыборных регионов (отметим, что выборы в заксобрание в 2023 году пройдут в граничащей с зоной проведения СВО Ростовской области, губернаторская кампания – в Воронежской, выборы новых органов власти должны состояться и в новых регионах) будут сохраняться примерно на уровне осени 2022 года, такое решение маловероятно (возможно, за исключением новых субъектов РФ или части из них). Тем не менее такие ожидания могут заставить оппозиционные силы, а также часть внутриэлитных оппонентов соответствующих губернаторов в этот период снизить активность по подготовке к избирательным кампаниям, а также интенсивность информационных атак против руководства регионов.

2.Интенсивность внутриэлитных конфликтов в регионах (в том числе находящихся на значительном расстоянии от регионов проведения СВО) может снижаться как в условиях усиления напряженности в зоне проведения спецоперации (в ожидании более жесткого реагирования Центра на действия, дестабилизирующие обстановку на местах, в такой ситуации), так и в случае  масштабного результативного наступления российских войск (когда в условиях вероятного нового витка патриотической консолидации, публичные внутриэлитные конфликты будут вызывать более критическое отношение общественности к их участникам).

3. Отправка части депутатов и чиновников регионального и местного уровня в зону проведения СВО в качестве добровольцев может в одних случаях законсервировать внутриэлитные процессы в регионах и муниципальных образованиях, где о таком участии в спецоперации заявили наиболее высокопоставленные деятели, а в других привести к заметному изменению баланса сил на соответствующих уровнях власти. Пока наиболее высокопоставленным муниципальным чиновником, объявившим о готовности стать добровольцем для участия в спецоперации, стал глава администрации Читы Александр Сапожников, среди госслужащих регионального уровня можно отметить вице-премьера Камчатского края Сергея Миронова, первого вице-премьера Башкирии Азата Бадранова, среди федеральных чиновников, занимающихся региональной проблематикой – главного федерального инспектора по Камчатскому краю Евгения Макарова, назначенного на этот пост в сентябре 2022 года; среди депутатов регионального уровня наиболее высокопоставленным из добровольцев пока является первый вице-спикер заксобрания Новосибирской области Андрей Панферов («Единая Россия»).

Можно предположить, что депутаты и политические менеджеры различных уровней, принявшие участие в спецоперации в качестве добровольцев, могут укрепить свои позиции внутри своих партий (прежде всего если речь идет о «Единой России»), после возвращения к гражданской деятельности продолжив карьеру в своих регионах либо получив дополнительные возможности для участия в выборах в Госдуму в 2026 году или довыборов в более ранние сроки. В свою очередь, представители исполнительной власти (а также бывшие высокопоставленные чиновники из числа депутатов), участвующие в спецоперации в таком качестве, могут получить дополнительные карьерные возможности в 2024-2026 годах в новых и приграничных регионах, а также в федеральных ведомствах.

 

4. СВО как вызов для партий: региональный аспект

«Единая Россия», в том числе на региональном уровне, сохраняет доминирование при работе с темами, связанными с повесткой спецоперации – от взаимодействия с волонтерами и семьями мобилизованных до подготовки законодательных инициатив по данным темам. Значительное число представителей партии, включая депутатов различных уровней, заявило об участии в спецоперации в качестве добровольцев (среди них депутаты Госдумы от партии Сергей Сокол, Виталий Милонов, Олег Колесников, Александр Бородай, Дмитрий Саблин, Дмитрий Хубезов, Адам Делимханов, Виктор Водолацкий, Ахмеда Догаев, Евгений Первышов, Юрий Швыткин, а также целый ряд депутатов регионального и муниципального уровня).

Безусловно, среди статусных представителей парламентских оппозиционных сил также есть целый ряд примеров добровольного участия в спецоперации. Так, о подобных шагах заявили депутат горсовета  Тимашевска (Краснодарский край) от КПРФ Виталий Казакевич и его однопартиец, депутат Совета депутатов Сергиево-Посадского городского округа (Московская область) Денис Ахромкин; бывший депутат заксобрания Пермского края от ЛДПР Александр Григоренко; глава Аппарата фракции СРЗП в Госдуме, член Президиума Центрального Совета партии Руслан Татаринов.

Тем не менее тема добровольного участия депутатов в спецоперации ассоциируется прежде всего с «Единой Россией». Кроме того, действия ряда представителей системной оппозиции местного и регионального уровня в рамках повестки СВО создали проблемные информационные поводы для их федерального руководства. Так, депутат гордумы Краснодара от КПРФ Игорь Азаров в ноябре 2022 года заявил о намерении сложить полномочия и не возвращаться в Россию из Сербии из-за нежелания «брать в руки оружие».

В первой половине 2023 года со стороны «Единой России» на региональном уровне в рамках повестки спецоперации можно ожидать:

— продолжения мониторинга ситуации с защитой социальных прав мобилизованных и членов их семей с оперативной подготовкой правовых инициатив в этой области (как напомнил в середине ноября 2022 года секретарь Генсовета партии Андрей Турчак, при поддержке и по инициативе «Единой России» на региональном уровне «реализуется порядка 50 различных видов помощи — от бесплатного горячего питания в школах для детей участников СВО до налоговых льгот и единовременных выплат»). Можно ожидать более активного взаимодействия партии с общественными активистами и экспертами из регионов, что окажет существенное влияние на повестку праймериз 2023 года.

— взаимодействия с активными общественницами из инициативных групп семей мобилизованных. Еще в июле 2022 года под эгидой «Единой России» был сформирован Женский комитет (его работу координирует замсекретаря Генсовета партии Дарья Лантратова), в сфере внимания которого находится как помощь жителям новых регионов, так и работа с более широкой социальной повесткой (например, по его инициативе создается единый реестр лучших социальных практик по развитию женских проектов из регионов). Возможно, в этой ситуации доля женщин среди участников ближайших внутрипартийных праймериз также немного увеличится по сравнению с показателями 2022 года.

— участие в спецоперации в качестве добровольцев значительного числа депутатов различных уровней, представляющих «Единую Россию», создает возможности для более эффективного взаимодействия партии с участниками боевых действий и их семьями, что может сыграть дополнительную роль уже в рамках президентской кампании 2024 года, повышая значение партии в работе с региональной проблематикой в рамках деятельности штаба основного кандидата (с наибольшей вероятностью о выдвижении на новый срок в конце 2023 года может заявить Владимир Путин).

Партии системной оппозиции в тот же период:

— будут стремиться хотя бы частично перехватить тему работы с новыми регионами и помощи мобилизованным. На федеральном уровне отметим, например, назначение на пост замглавы Центрального аппарата ЛДПР журналистки Анастасии Кашеваровой, длительной время занимавшейся подобной тематикой. Также отметим регулярную оправку гуманитарных конвоев на Донбасс под эгидой КПРФ или заявление депутата Госдумы от партии СРЗП Дмитрия Кузнецова об организации  мониторинга региональной помощи мобилизованным и их семьям. Тем не менее с учетом ограниченных информационных и финансовых возможностей этих партий работа с подобными темами может оказаться в фокусе внимания их постоянных сторонников, но не более широкой аудитории.

— часть их представителей, вероятно, будет выступать с критикой тактики проведения спецоперации. Возможно, достаточно активными в этой сфере будут депутаты регионального и муниципального уровня (прежде всего от КПРФ, для представителей которых ближе работа с оппозиционными консервативно-патриотическими темами), которые в меньшей степени могут контролироваться их руководством, чем федеральные парламентарии. Такой подход может получить одобрение наиболее политизированной части оппозиционной консервативно-патриотической аудитории, но стоит учитывать, что круг граждан, детально отслеживающих ситуацию в зоне проведения спецоперации, достаточно узок (по предварительным оценкам АПЭК, не более 8% избирателей).

— будут вести подготовку инициатив по вопросам социальной поддержки мобилизованных и их семей, пытаясь задать у широкой аудитории более высокий уровень ожиданий в данной сфере, не всегда обеспеченных реальными бюджетными возможностями как на федеральном, так и на региональном уровне. Подобная тактика может привлечь ситуативное внимание к таким инициативам и их авторам, но, как показывает опыт, в кризисных ситуациях общественность с большим скепсисом может относится к инициативам, которые воспринимаются как популистские.

Таким образом, работа «Единой России» с темами спецоперации дает ей существенное преимущества для доминирования в рамках этой повестки и в течение 2023 года, также создавая дополнительный запас прочности для региональных администраций — например, в рамках реагирования на жалобы членов семей мобилизованных или выявления недочетов в работе чиновников на местах. При этом партии системной оппозиции, обладая возможностями для результативной работы с более широкой социальной проблематикой при подготовке к Единому дню голосования-2023 (прежде всего в своих базовых регионах), обращаясь к темам СВО, могут оказаться в фокусе внимания лишь узкой нишевой аудитории.

 

5.Экономические аспекты СВО: задачи для регионов

В обеспечении потребностей российской военной группировки в зоне проведения СВО  в течение ноября 2022 года усиливался акцент федеральных властей на задействование для реализации таких задач малого и среднего бизнеса. Так, Михаил Мишустин на заседании Координационного совета по обеспечению потребностей Вооружённых сил 22 ноября призвал «активнее вовлекать в процессы поставки материально-технических средств большее число предприятий, включая представителей малого и среднего бизнеса».  Такой подход предполагает и усиление взаимодействия между федеральными ведомствами и малыми предприятиями роли губернаторов — либо альтернативных центров влияния, обладающих заметными лоббистскими возможностями (в определенных случаях такую роль могут играть депутаты Госдумы и члены Совета Федерации, руководство заксобраний, влиятельные главы муниципальных образований).

При этом в условиях необходимости поиска правительством дополнительных финансовых средств для решения задач в рамках СВО, а также влияния санкционного кризиса усиливается значение лоббистских возможностей глав регионов для получения федеральной поддержки, но также имиджевая уязвимость губернаторов при продвижении значимых для них проектов, особенно в субъектах со сложной внутриэлитной конфигурацией.

Показательна, например, критика в адрес губернатора Мурманской области Андрея Чибиса по поводу сохранения финансирования проекта «Новый Мурманск», предполагающего реновацию промышленной территории бывшего судоремонтного завода с созданием там туристических объектов. Хотя этот проект реализуется с федеральным финансированием (еще в июне 2022 года региону одобрено выделение инфраструктурного бюджетного кредита), критики акцентировали  внимание на том, что на фоне его реализации в регионе сокращается поддержка, например, сферы здравоохранения (примерно на 2,9 млрд. рублей по сравнению с показателями 2022 года). В этой ситуации может усилится запрос региональных властей на поддержку со стороны профильных федеральных ведомств при продвижении таких проектов (в том числе в общенациональном медиа-пространстве).  Ранее подобную нишу занимал Ростуризм, в течение же 2023 года может усилиться роль вице-премьера Дмитрия Чернышенко — в вопросах взаимодействия с региональными властями по теме развития туристической инфраструктуры, привлечения инвесторов в эту сферу и обоснования сохраняющегося значения реализации подобных проектов на фоне спецоперации.

Необходимость для губернаторов прикладывать больше усилий для получения федерального финансирования повышает политические риски для глав финансово неблагополучных регионов, прежде всего предвыборных. Любые недоработки в этой сфере несут для них больше имиджевых рисков, чем в период нормального экономического развития. Можно отметить реакцию в информационном пространстве Ярославской области (где в 2023 году предстоят выборы в заксобрание) на решение правительства перенаправить в связи с проблемами по подготовке проектно-сметной документации около  3,5 млрд рублей, которые планировалось выделить на реконструкцию расположенного в регионе аэропорта «Туношна», на реализацию аналогичных проектов в Чечне, Архангельской области и Забайкалье. Подобный тренд может привести к более активной конкуренции за внимание федеральных ведомств между предвыборными регионами, прежде всего весной-летом 2023 года, а также к усилению роли высокопоставленных выходцев из таких субъектов в качестве потенциальных лоббистов их интересов.

Показательно особое внимание Кремля к поддержке АПК, что также имеет внешнеполитическое значение в рамках мирового продовольственного кризиса (то есть, косвенно связано с темой спецоперации). В течение осени 2022 года прошло два заметных мероприятия  с участием Владимира Путина по агропромышленной тематике (совещание о ходе полевых работ в сентябре и запуск племенного центра по воспроизводству индейки в Тюменской области в ноябре, что стало поводом для обсуждения ситуации в животноводческой и птицеводческой отраслях, а также перспектив развития отечественной селекции и генетики). В этой ситуации возрастает значение взаимодействия регионов с руководством Минсельхоза с учетом перспектив получения дополнительного финансирования на реализацию профильных инвестпроектов и развитие сельских территорий, а также, возможно, расширения аграрной повестки в рамках деловых и проходящих в России международных мероприятий в 2023 году, в том числе на Петербургском экономическом форуме.

Сохраняется тренд, заданный еще в марте-апреле, на более активное развитие прямых внешнеэкономических контактов между руководством субъектов и инвесторами из постсоветских государств, Восточной и Южной Азии, Турции, арабского мира. Одним из недавних примеров стало проведение в ноябре 2022 года  бизнес-форума «Санкт-Петербург и республика Узбекистан расширяют горизонты сотрудничества» при участии губернатора Александра Беглова. В течение 2023 года можно ожидать более активного проведения таких мероприятий на российских региональных площадках: в части предвыборных субъектов (возможно, в Нижегородской, Самарской, Новосибирской, Тюменской областях), а также в регионах, традиционно ориентированных на взаимодействие с определенными государствами Евразии, например, в Татарстане (с учетом связей республики с тюркским миром), Омской и Челябинской областях (ориентированных на активные контакты с Центральной Азией), Приморском крае (с учетом взаимодействия региона с бизнес-сообществом Восточной Азии).

При этом в течение 2023 года усилится и интерес Кремля к результативности таких внешнеэкономических контактов губернаторов – с учетом заявленного большего внимания к обоснованности расходов региональных администраций на эти цели.