Я внимательно слушал главу Воронежской области Алексея Гордеева с его отчетом о работе областного правительства за 2014 год. Даже более чем внимательно. Казалось бы, восхитительная речь регионального лидера и превосходные результаты деятельности Воронежской власти. Судите сами: рост ВРП — 2,5%; рост инвестиций; промышленный рост — 8%. На региональных парламентариев этот отчет произвел неизгладимое впечатление. Но при всем обилии правильных цифр (данные статистики), отдельных успехах облправительства (к примеру, ряд проектов в АПК усилили конкурентные преимущества данного региона), личном усердии Алексея Гордеева в работе — в отчете отсутствовала глубина и системность.

Что же осталось вне серьезного анализа? Воронежскую область пока преждевременно переводить в статус региона-лидера в ЦЧР и в ЦФО. Слишком велика инерция прошлого негативного управления. Кроме того, данный субъект РФ не имеет пока реалистичной стратегии развития на среднесрочную перспективу, а без этого говорить о поступательном и устойчивом развитии региона было бы необъективно и самонадеянно.

Теперь по пунктам. Первое — за скобками доклада осталось то, что, области не удалось провести масштабную реиндустриализацию, тренд деиндустриализации не остановлен (пример банкротства флагмана областной промышленности и связи «Связьстрой-1» о многом говорит). Из четырех технопарков только один парк «Масловский» скорее обозначает промышленное развитие региона, но погоды он не делает. Промышленный рост в 8 процентов за год показывает причину коэффициента базы (первое десятилетие заводы исчезали, рост промпроизводства чаще всего был ниже ста процентов).

Второе — в докладе была приведена вырванная из контекста демографической проблемы цифра. Превышение рождаемости над смертностью в 2014 году составило 2331 человек. Много это или мало?

Сравним. За шесть лет нового руководства регионом население области стало меньше почти на 80 тысяч человек. Это фактически население двух небольших сельских районов. Либеральная модель региональной государственной социальной политики (ликвидация малокомплектных образовательных учреждений, некачественное медобслуживание, отсутствие выверенной программы в ремонте сельских Домов культуры, когда из 800 существующих ремонта требуют около 500) логически приводит к существенным демографическим потерям.

Третье — в области все отчетливее оформляются контрастные межрайонные различия. Из 32 сельских муниципальных районов устойчивое социально — экономическое развитие характерно лишь для семи, остальные не имеют серьезных перспектив, им никто по большому счету не помогает вырваться из состояния беспросветности. Это пример того, как «четыре России» могут одновременно существовать на территории одного субъекта РФ, а к выравниванию различий региональная власть и слабый депутатский корпус еще не приступали.

У этой ситуации есть объективные причины и субъективные. Обратим взор на субъективные: у губернатора Гордеева сейчас самая слабая команда за более чем двадцать лет существования губернской воронежской власти в современной России. И это при всем при том, что сам губернатор Гордеев порой показывает просто образцы выносливости, усердия, трудолюбия и адаптивности.

В регионе положение усугубляется еще и ростом коррупции, неработающими региональными политическим институтами. Все это вместе тормозит поступательное развитие области. И не дает ни сейчас, ни в трехлетней перспективе шансов на то, чтобы выбиться в лидеры. Похоже, Белгородскую, Липецкую и Калужскую области в ЦФО Воронежу с его неэффективным госуправлением не догнать. А жаль — ведь это регион перспективного развития.