Ситуация в Центральном районе Санкт-Петербурга – это многоплановый процесс в широком разнообразии. Казалось бы, один район города, что здесь может быть особенно значимого, но нет.

Центральный район – это не просто шесть муниципальных образований и часть городского бюджета. Для начала – речь здесь идет об управлении районом, в котором сосредоточены основные городские символы: городская исполнительная власть – Смольный, духовная власть – Александро-Невская лавра, Эрмитаж, Русский музей и так далее. Центральный район – это символ власти и политических процессов в городе. Здесь проводятся основные митинги, демонстрации и крестные ходы. Сюда, прежде всего, приезжают гости города. Это парадная витрина Северной столицы.

И вот на этой площадке концентрируется центр различных противоречий.

Для начала – это противостояние депутата Законодательного собрания Санкт-Петербурга от Центрального района, его бывшей главы Марии Щербаковой и нынешнего главы района её сменщика Андрея Хлудкова. Это часто встречающийся в нашей стране конфликт нового территориального руководителя и его предшественника, ушедшего от должности, но не совсем. Конечно, каждый руководитель собирает под себя свою команду, выстраивает систему сдержек, противовесов и интересов. Руководитель уходит – и система перестраивается. Если все ротации идут в рамках одной команды, то во всем будет преемственность, и конфликты будут минимизированы. Если нет, то новый руководитель расставит своих людей, и будет решать вопросы с собственной точки зрения. Но это при условии, что у его предшественника больше не осталось рычагов влияния на территорию и амбиций по её поводу. В противном случае конфликт интересов становится неизбежным, что мы и видим сейчас в Центральном районе.

Но это, конечно, не все. На следующем уровне возникает вопрос общего противостояния структур законодательной и исполнительной властей Петербурга. И здесь районный конфликт перерастает в общегородской. Опять же, с новой силой встает вопрос о роли структур местного самоуправления в Санкт-Петербурге, где 131-ФЗ действует не в полной мере, не так как в остальной стране.

Органы МСУ в городе – это что?

Или это нижний уровень управления городской инфраструктурой и тогда они, так или иначе, должны координировать свою работу и свою жизнь с районными администрациями – то есть с исполнительной властью?

Или это нижний уровень политической жизни, и тогда они, прежде всего, работают с оглядкой на депутатов Законодательного Собрания? Если в городе есть единый центр управления и принятия решений, то этого конфликта не существует. А если таких центров несколько? «Куды крестьянину податься?»

При этом МСУ остаются структурами ближе всего находящимися к избирательному процессу на местах, во всей полноте его разнообразия. Кроме того, влияние в местном самоуправлении – это еще и влияние в ячейках партии «Единой России». То есть в наиболее эффективном на сегодня, инструменте организации выборных побед на местах.

А выборов предстоит много.

В 2018 году – выборы президента РФ.

В 2019 году выборы в органы местного самоуправления Санкт-Петербурга и выборы губернатора Санкт-Петербурга. Это по плану.

И вот тут возникает еще третий пласт.

Вопрос о руководстве Санкт-Петербургом – это уже, конечно, федеральная тема. И очень важно показать свою эффективность в данном вопросе перед центром. Это важно, как для структур Смольного, так и для структур Мариинского. И там, и там хотят продемонстрировать свою актуальность и профессиональную пригодность.

И здесь ситуация в Центральном районе оказывается, как нельзя более кстати. Это и борьба за районную организацию «Единой России». Спикер Законодательного собрания Вячеслав Макаров просто не может не подтвердить полную управляемость городской парторганизацией. Его же противники ставят перед собой прямо противоположную задачу. Это и формирование руководящих структур в МСУ. С теми же целями и задачами. Это и общий фон победителя в городе.

Таким образом, конфликт в одном петербургском районе начинает приобретать уже федеральное значение.

Интересно, что такая публичность противостояния и его жесткое обострение невыгодно никому. Но раз начавшийся разгораться костер конфликта уже не остановить. Интересно, кого он в итоге только немного опалит, а кто окончательно сгинет в его пламени.

Шансы на последнее есть, к сожалению (или к счастью), у многих.