На масштабной выемке документов из почти всех ведомств Дагестана антикоррупционная кампания не прекратится. Будут ли столь громкие аресты, лично для меня вопрос, поскольку все-таки наиболее влиятельные фигуры, которые оказались под давлением (бывший мэр Махачкалы Муса Мусаев, бывший глава правительства Дагестана Абдусамад Гамидов), уже оказались под арестом, то есть ключевые решения, влияющие на политический расклад, уже приняты. Поэтому антикоррупционная кампания может захватывать и других чиновников, но это будут уже чиновники более низкого ранга. Кроме того, создавать впечатление о тотальной зачистке дагестанской элиты было бы слишком рискованно и для федерального центра, и для врио главы Дагестана Владимира Васильева. Где-то точка, может быть, временно, но должна быть поставлена. Я полагаю, что еще могут быть приняты решения, в том числе к арестам, но на этом этапе кампания будет завершена, возможно, в течение 1-2 недель. Тем более что она не может быть фоном для президентских выборов, поэтому на время неизбежно должна быть свернута, и в марте уж точно ее не имеет смысла проводить, поэтому в рамки февраля она укладывается.

Если говорить о позициях Васильева, то, конечно, можно ожидать, что они таким образом укрепятся, у него сформируется поддержка в обществе за счет этих действий. Напрямую он ими не занимается, но понятно, что в общественном мнении ассоциируется с этой кампанией. Его позиции в элитах в определенном смысле укрепятся, поскольку очевидно, что открытых противников при такой постановке вопроса у него нет и быть не может, но в тоже время традиционная клановая структура дагестанской политики никуда не денется. Да, некоторые фигуры своих постов лишаются и еще лишатся, но поставить элит под полный контроль в Дагестане просто невозможно, учитывая также тот факт, что многие из элит имеют собственные выходы на федеральный уровень. Поэтому, скорее, установится некоторый баланс, в рамках которого лидерство Васильева будет признано дагестанскими элитами, но у тех групп, которые не подвергнутся давлению со стороны силовых структур, свое поле для маневров как было, так и останется, и многие спокойно сохранят свои позиции и в политике, и в бизнесе.

Со стороны общества эти события, как минимум, привлекают интерес к фигуре Васильева, способствуют повышению его авторитета, поскольку он взялся за решение одной из самых серьезных проблем – коррупции. Но при всем при этом определенная настороженность в отношении фигуры главы Дагестана сохранится, поскольку любые резкие действия создают ощущение непредсказуемости ситуации, когда непонятно, что будет происходить дальше. Кроме того, нельзя сводить общественные ожидания к решению проблемы коррупции и посадке нескольких чиновников. На этом этапе – это, безусловно, рост авторитета и формирование достаточно высокого рейтинга поддержки, но одновременно это и формирование ожидания в отношении столь же радикальных позитивных изменений в других сферах, обычно, в социальной сфере республики, в том, что непосредственно касается жизни дагестанцев. А здесь изменений достичь гораздо сложнее. Пока создан кредит доверия, но реализовать его будет непросто, поскольку можно посадить чиновников, начать активную борьбу с коррупцией, но изменить экономическую ситуацию в республике, решить проблемы в сельских районах, проблемы инфраструктуры, проблемы той же коррупции, но в сфере образования и здравоохранения гораздо сложнее, а ожидания в этом отношении формируются. У Васильева будет еще второй тест через пару тройку лет, когда уже можно будет сказать, удастся ли ему решить системные проблемы, и уже по итогам этого теста общество будет судить о результатах в управлении, пока оно скорее присматривается к главе и наблюдает за его действиями.