Для Чечни данный договор – это территориальные приобретения, для Ингушетии – это территориальные потери и крупный политический кризис. Заявление о том, что обе республики обменялись территориями в равных пропорциях, Юнус-Бек Евкуров комментировал уклончиво: он сказал, что произошел обмен территориями на равнине, и не ответил прямо на вопрос, что потеряла Ингушетия при проведении линии границы в горах. Активисты, которые протестуют против этого решения, полагают, что Ингушетия передала Чечне 20 тысяч гектаров в горах.

Договор получился, скорее, в пользу Чечни, потому что лоббистский потенциал Рамзана Кадырова гораздо больше, чем у Евкурова. В силу каких-то неизвестных нам обстоятельств Евкуров не мог сопротивляться этому лоббистскому потенциалу. Население Чеченской Республики, как я понимаю, восприняло подписание этого договора положительно, а население Ингушетии – резко отрицательно. Протесты, которые происходят по этому поводу в Ингушетии, угрожают ситуации в республике, потому что это протесты против властей, которые, на мой взгляд, неоправданно переносятся на федеральный центр. И то, что Конституционный суд Ингушетии вынес решение, что договор заключен неправомерно, говорит о том, что в республике полноценный политический кризис.

Дело не в том, какие силы стоят за организаторами протестов в Ингушетии, потому что, конечно, у Евкурова очень много оппонентов, причем публичных (это, видимо, часть мусульманских активистов, некоторые правозащитные организации, значительные группы интеллигенции, некоторые семейные группы). Они сейчас получили прекрасный повод для критики в адрес Евкурова, причем эта критика, насколько я могу судить, вполне может получить массовую поддержку, чего не случалось раньше. Как любые политики, пусть сейчас идет речь и о политике на региональном уровне, эти люди используют ошибки своих оппонентов, и это разумно. В данном случае Евкуров допустил ошибку, и его конкуренты этой ошибкой пользуются. Но это не значит, что кто-то вдруг решил спровоцировать протесты в Ингушетии, это совершено заурядное для политики использование сложившейся ситуации.

Я думаю, что со стороны Евкурова было несколько ошибок: во-первых, что за необходимость была подписывать этот договор сейчас? Можно было еще долго с этим тянуть. Если уже совсем давили и этому давлению невозможно было сопротивляться, то можно было уйти в отставку. Если было принято решение все-таки подписать договор, то разъяснять людям свою позицию нужно было до, а не после подписания. Я думаю, что эта тема уже стала предметом обсуждения в федеральных органах власти, но сложно представить, к каким выводам придет федеральный центр: возможно, он придет к выводу, что нужно просто подождать, и ситуация сама рассосется, а может быть, будет вмешиваться в непубличном режиме, что вероятнее всего.