Губернатор Белгородской области Евгений Савченко предлагает правительству России создать черный список врачей. Глава региона рассказал «Известиям» о своей идее единого реестра, в который войдут «дискредитировавшие себя и нечистые на руку медики». Губернатор не смог назвать точные критерии для включения в список.

Пользоваться списком, по замыслу Савченко, смогут главы больниц и поликлиник при приеме на работу докторов, пытающихся утаить некоторые эпизоды своей профессиональной биографии. Савченко уже передал предложения в кабинет министров. Эксперты и врачи приняли инициативу настороженно. 

— Есть недобросовестные работники, чья деятельность сказывается на здоровье конкретных людей. Считаю целесообразным в рамках федерального регистра медработников создать их черный список, — пояснил «Известиям» Савченко. Рассказать более подробно об идее и о том, как именно врачи будут попадать в черный список, Савченко пока отказывается. 

Проблема качества медицинских кадров обсуждалась на заседании кабинета министров на прошлой неделе. Члены правительства одобрили комплекс мер Минздрава, который включает в себя повышение зарплаты врачей и модернизацию системы их подготовки. Было также объявлено о создании федерального регистра медиков. Именно в его рамках и должен, по задумке главы Белгородской области, появиться черный список.

В Минздраве «Известиям» пояснили, что предложение белгородского губернатора стало для них неожиданностью, тем не менее оно будет принято к рассмотрению. В аппарате профильного вице-премьера Ольги Голодец пока не готовы дать оценку идее. 

— Что касается предложения Савченко, нужно посмотреть детали, — сказал «Известиям» пресс-секретарь Ольги Голодец Алексей Левченко.

Идея создать черные списки противоречит законодательству, заявила «Известиям» руководитель практики трудового права юридической фирмы Goltsblat Надежда Илюшина.

Кроме этого, от врачей при смене работы, как правило, требуют характеристику с прежнего места, поэтому принимать другие меры бессмысленно, считает главный кардиолог департамента здравоохранения Москвы Юрий Бузиашвили.

— Это классический советский принцип — запретить, а не что-то делать. Нужно менять всю систему подготовки кадров. У нас медицинское образование находится в безобразном состоянии, — возмущается завкафедрой лучевой диагностики Российской медицинской академии последипломного образования Юрий Варшавский. 

Черные списки могут стать инструментом мести и сведения счетов, говорит главный врач московской онкологической больницы № 62 Анатолий Махсон. 

Недовольны идеей и в Госдуме. 

— Введение каких-то черных списков — это просто нонсенс, — возмущается зампред комитета по конституционному законодательству от КПРФ Вадим Соловьев. — Устраивать охоту на ведьм и вводить черные списки — из области криминального государства. Заниматься травлей людей недопустимо. 

Коллеги Савченко по губернаторскому корпусу тоже не оценили его задумку. 

— Если человек что-то нарушил, лишить его права заниматься врачебной практикой может суд, — говорит губернатор Ярославской области Сергей Ястребов.

Глава Тамбовской области Олег Бетин опасается, что в случае введения таких «репрессий» против медиков многие врачи просто уйдут из профессии.

— У нас и так врачей не хватает, они по 80–100 человек в день принимают. Какое право мы имеем отправлять их к позорному столбу? Для этого есть врачебное сообщество, квалификационные комиссии, суд в конце концов, — пояснил Бетин. 

Впрочем, у идеи Савченко есть и сторонники. Председатель совета Общества защиты пациентов Андрей Хромов говорит, что нужно сделать всё, чтобы оградить пациентов от систематической халатности отдельных врачей. 

— Мы понимаем, что в какой-то мере будут нарушаться права врачей, но, с другой стороны, нарушаются права пациентов, которые получают некачественные услуги, вызывающие ухудшение состояния здоровья, — говорит он. 

По данным независимых организаций, ежегодно в России совершается достаточно много врачебных ошибок. По данным Лиги защиты пациентов, ежегодно от неправильных действий докторов умирают 50 тыс. человек. Другие эксперты и организации приводили еще большие цифры, где речь шла о 100 тыс. жизней в год.