Президент Башкирии Рустэм Хамитов взял на себя оперативное управление правительством республики. Он намерен подписывать все правовые акты кабинета министров, курировать работу министерств и ведомств, проводить оперативные совещания и лично руководить аппаратом правительства. Прежний глава правительства формально останется премьером и будет координировать деятельность Госкомитета по тарифам и Министерства промышленности.

Станислав Шкель:

— Хамитов вполне ясно обозначил причины (своего решения — Прим.ред.), указав, что «в недрах Правительства и министерств при приеме на работу опять начали преобладать принципы личной преданности, родственных отношений, а не профессионализма, ответственности, служения обществу». Отсюда неэффективность, лоббирование бизнес-интересов определенных групп влияния, управленческая медлительность и прочие недостатки региональной власти, за которые в последнее время ее часто критикуют. 

Некоторая специфика ситуации в Башкирии состоит в том, что нынешний президент региона не связан с местными элитными кланами. Думаю, что именно данный факт во многом стал определяющим в назначении Хамитова главой Башкирии. Федеральная власть не заинтересована в укреплении в регионе какого-либо клана и, прежде всего, нуждается в сохранении лояльности и управляемости региональных элит. В этом состоит большая проблема для Хамитова, который вынужден управлять регионом без опоры на собственную команду. 

Как показали последние события, пост премьера в данной ситуации создает отдельный центр силы, стимулирует теневые элитные практики, вносит раскол в элитную структуру и не способствует эффективности управленческих решений. По всей видимости, необходимость подавления внутриэлитных трений, более жесткий контроль за деятельностью правительства и кадровой политикой исполнительной власти и вызвали решение Рустэма Хамитова о личном управлении правительством. 

Я считаю, что в сложившейся ситуации он поступил совершенно правильно. Сам институт президентства в национальных республиках – это в большей мере атрибут статусный, некий элемент былого суверенитета, претендующий на признаки независимой государственности. С точки зрения эффективности управления, институт президентства излишний и даже вредный, поскольку администрация президента во многом дублирует министерские функции и вносит ненужный разлад в деятельность власти. 

Наличие отдельного премьера как на федеральном, так и на региональном уровне играет для президентов роль своеобразного «громоотвода». В случае каких-либо управленческих промахов или кризиса всегда можно сделать премьера этаким «козлом отпущения» и переложить на него ответственность. Данная модель по принципу «царь хороший, бояре плохие» на самом деле провоцирует безответственность власти и не может быть признана идеальной. В этой связи уход от этой модели я оцениваю в большей мере позитивно. Рустэм Хамитов сделал достаточно мужественный и ответственный шаг, поскольку теперь вся политическая ответственность лежит сугубо на нем. 

Модель «ручного управления» имеет свои минусы и в данном случае можно говорить не об идеальной модели, а о выборе «лучшего из двух зол». Система, которая полностью концентрируется на одно лицо (в данном случае на Рустэма Хамитова), может работать вполне эффективно. Но она эффективна только до тех пор, пока эффективен авторитарный правитель. Поэтому эта система очень сильно зависима от личных качеств правителя. И общество в определенном смысле становится заложником одного человека, поскольку не имеет никаких инструментов влияния на него.

Надо учитывать, что возможности президента Башкирии сегодня уже куда более скромные, нежели в 1990-хх гг. Сегодня региональные процессы невозможно анализировать без политики центра. Многие федеральные структуры (от силовых ведомств до избирательных комиссий и политических партий) вертикально контролируются центром и не подчиняются напрямую главе региона. Но в любом случае данная модель «жесткого ручного управления» (при условии наличия более-менее вменяемого президента, каковым, по крайней мере, пока, остается Рустэма Хамитов) мне представляется более эффективной, нежели модель «мягкого авторитаризма», с присущей ей внутриэлитной аппаратной борьбой, клановостью со всеми вытекающими отсюда последствиями. 

Ситуация, сложившаяся в Башкирии, достаточно редкая, но не уникальная для России. Достаточно посмотреть на опыт таких республик как Тыва и Хакасия, в которых пост главы республики и председателя правительства совмещен.

Ирина Ковальчук