Проект аутсорсинга скорой помощи идет довольно давно: некоторые регионы остались в обычной концепции, некоторые попробовали – и отказались от аутсорсинга. Для меня существенным вопросом в такой системе, как здравоохранение, является распределение обязанностей. Представьте ситуацию: в машине скорой сидят фельдшер, который является сотрудником станции и подчиняется диспетчеру, и водитель, который работает в аутсорсинговой компании. Поступает вызов, и водитель говорит: «Я на 61 км не поеду – у нас это в договоре не прописано». Это вполне реальная ситуация: часть контрактов на аутсорсинг власти отдавали внутри городов, а по раздолбанным дорогам районов продолжала ездить муниципальная скорая, машины которой быстро приходили в соответствующее состояние. Разница в таком подходе видна невооруженным глазом. В такой ситуации возникает вполне логичный вопрос: как вы собираетесь выиграть «войну», когда, например, речь идет о реальной эпидемии, если парк вам напрямую не подчиняется, а работаете вы с ним через договор? Можно ли выиграть «войну», если управляешь тысячами частных организаций? Это просто нереально.

Есть отрасли, которые не должны подчиняться рыночному регулированию. Одно дело – уборка улиц, другое – охрана здоровья. Если уборка улиц ведется из рук вон плохо, то на худой конец и сами можем прибрать. Но самим себя вылечить очень сложно.

В регионах, где скорые пробовали перевести на аутсорсинг, не добились тех результатов, которые стоило бы масштабировать на всю страну. Дальше, если подобные варианты и практиковали, то весьма тихо, по принципу «хотите – вводите, не хотите – не вводите». В государственную программу это так и не перешло, несмотря на то что изначально власти в общем-то поддержали проект.

Ничего подобного за рубежом, кстати, нет. Но здесь вопрос в тенденциях: западная медицина все больше идет к советской динамике, где все меньше частных организаций. Мы все 20 лет кричим, что «хотим так, как на Западе». Правда, не стоит забывать, что советская медицина в социальном плане опережала все страны.