«Образование – для всех» — так устами депутата Олега Смолина определяет КПРФ свое кредо в этой сфере. Эгалитарный подход, образование как сфера производства, а не обслуживания, повышение вложений в образование до 7% от ВВП в течение 5 лет, развитие электронных университетов (чтобы помешать Западу «откачивать человеческий ресурс» из страны), плата за ставку педагога (18 часов) не ниже средней в экономике по стране и региону, а в вузе на уровне двух средних зарплат, приравнивание педагогов к госслужащим в отношении пенсионных гарантий, академическая стипендия не менее 80% от прожиточного минимума (для вузов, 60% – для колледжей, льготы по оплате детских садов. Эти положения законодательной инициативы, перечисленные Смолиным, теоретически трудно не поддержать, хотя возникают вопросы о том, как это практически реализовывать.
Ведь бюджетные приоритеты расставлены иным образом. Не стоит здесь забывать также о том, что КПРФ поддерживает внешнюю политику Кремля, ответные санкции, курс на импортозамещение. Благие пожелания и социально ориентированные тезисы законопроекта «Образование – для всех» в такой обстановке осуществить невозможно.
Наибольшее неприятие вызывает у меня сохраняющийся популизм Компартии по двум вопросам – ЕГЭ и ликвидации вузов.
Что касается Единого государственного экзамена, то Смолин сам отметил, что улучшения происходят. И это правда. Убирается тестовая часть (та самая «угадайка», о которой до сих пор рассуждает Геннадий Зюганов), соответственно, увеличивается доля заданий, где выпускник должен сам вписать краткий ответ или дать развёрнутый (часть С). Тем не менее, парламентарий всё равно настаивает на альтернативности – ЕГЭ или экзамен в традиционной форме, а затем в приговоре ЕГЭ «к высшей мере». Такой посыл оправдан, если разработчики законопроекта предлагают реальную, эффективную, прозрачную замену ЕГЭ. Но этого как раз нет. К сожалению. Не только от КПРФ, но и от «Справедливой России» с ЛДПР, которые тоже дружно обрушиваются на ЕГЭ.
Традиционный экзамен в том виде, в котором он существовал в СССР и перекочевал в новую Россию, исчерпал себя уже давно. Списывание, помощь со стороны учителей, которые заинтересованы в приемлемых результатах, заранее опубликованное содержание заданий по математике и русскому языку. Именно такова была картина экзаменов в 90-х и первой половине «нулевых». Пишу об этом не умозрительно, а на собственном опыте. Потому как помню, в какой балаган у нас была превращена сдача экзамена по той же самой математике в 9 классе и как затем пришлось всем усиленно трудиться, чтобы хорошо сдать обязательный ЕГЭ по математике в 11 классе.
Поэтому не надо менять причину и следствие местами. Это не ЕГЭ виноват в том, что выпускники не знают даже ключевых дисциплин – математику и русский язык. Он лишь фиксирует ситуацию. Да, это констатация того, что обучение ведётся неудовлетворительным образом, это индикатор того, что год за годом учащимся натягивают «тройки», а не оставляют на второй год или не принимают в 10 класс. ЕГЭ пришёлся на период полного распада и разложения отечественной системы образования. Хотя соглашусь с тем, что сегодня подготовка к ЕГЭ продолжает быть натаскиванием. Но это не происходит не из-за специфики экзамена, а из-за того, что годами детей не обучают системно и систематично. Потому их знания настолько фрагментарны и хаотичны, что единственный выход на финальной стадии школы – зубрёжка.
Вернёмся к вузам. У меня складывается ощущение, что Олег Смолин последовательно выступает лоббистом сообщества ректоров, но не системы высшего профессионального образования и не интересов повышения качества её работы.
Депутат нижней палаты российского парламента привёл данные, что в СССР предусмотрено было 220 бюджетных мест на 10000 человек населения, в 90-е норматив составлял 170, а сейчас лишь 138. Далее он предложил вернуться к советской планке, а вузы ликвидировать только по решению Госдумы.
С моей точки зрения, во-первых, не учитывается ключевая тенденция – обучение в вузе давно превратилось в получение «бумажки», но не в стремление овладеть знаниями и реализовать свой потенциал в избранной профессии. Во-вторых, кроме государственных, существует огромное число частных вузов. В-третьих, в основном, сегодня происходит здоровый процесс закрытия псевдовузов, филиалов, которые занимаются профанацией самой идеи образования. Я полагаю, что право иметь филиалы (по идее, ведь уровень обучения там должен быть не ниже, чем в головной «конторе») должно остаться лишь за наиболее сильными вузами, а бОльшая часть филиальной сети подлежит ликвидации.
Ясно, что в такой чувствительной сфере, как образование, проще предложить обществу привлекательный лозунг в духе «Чтобы всем было хорошо». Остаётся надеяться, что политическая ситуация наконец приведёт российские партии к тому, что им придётся разрабатывать и презентовать реалистичные планы, а не кормить избирателя теорией.