У нас было время, когда достаточно активно форсировали создание агломераций. В принципе, это мировой тренд. Какая-то логика в этом процессе, безусловно, есть. Городские структуры постепенно выходят за свои границы, особенно если изначально они создавались на перемещение. На самом деле в Российской Федерации три субъекта обречены быть агломерациями: Москва, Санкт-Петербург и Севастополь.

Что касается других субъектов, то, за редким исключением, там есть региональный центр, вокруг которого находятся те или иные города. Как правило, этот центр является основным, туда стягиваются все ресурсы региона (своего и еще соседних). Помимо этого, есть города, наличие которых обусловлено особенностью размещения экономических комплексов. Например, есть Братский алюминиевый комбинат – рядом Братск, есть Набережные Челны, где находится большой автомобильный кластер. Также есть целый ряд городов, в которых находятся крупные производственные базы со своей социальной инфраструктурой, со своим кадровым потенциалом и так далее. Но в целом в массе своей все равно есть субъект и самый крупный город. Понятно, что очень часто этот город перерастает функционал исключительно муниципального управления. Сейчас (за исключением трех субъектов) все эти города управляются муниципальным способом – это нижний муниципальный уровень. При этом чаще всего именно на эти города приходится половина всего трудоспособного населения региона, именно там происходит основное потребление услуг, в том числе здравоохранения, на них приходится основная доля различных активностей.

Понятно, что нужно переходить на какую-то новую систему управления. Есть разные схемы, которые предполагают укрупнение, но в любом случае города перерастают свой изначальный функционал даже на уровне муниципального управления. Плюс этот вопрос всегда связан с финансовой составляющей: чем меньше лишних структур в госслужбе, тем лучше, тем меньше стоимость обеспечения, тем больше можно экономить, тем меньше контактов чиновника с гражданином, а это очень часто является коррупционной составляющей.

Во всем этом, безусловно, есть логика, но есть и недостатки. Неэффективная система управления может привести к тому, что будут ущемлены позиции отдельно взятых субъектов. Например, в агломерацию входят разные территориальные образования, небольшие города, понятно, что в общей структуре повышается уровень жизни, но соблюдать интересы становится сложнее. Раньше, грубо говоря, был один парламент, а теперь – один-два-три представителя. Есть проблемы с перераспределением различного функционала, то есть с оптимизацией. Немало вопросов остается и с налогами. Понятно, что в городах кадастровая стоимость выше, значит, на присоединенных территориях повысится не только уровень жизни, но и налоги. Раньше был дом в сельской местности, а теперь тот же дом уже в системе серьезной агломерации. По кадастру это уже совсем другая стоимость. Так, например, серьезно выросла стоимость жилья в Новой Москве, когда она присоединилась к Москве. С одной стороны, люди увеличили стоимость своей недвижимости, с другой стороны, выросли и налоги.

У всего есть свои особенности. Любая агломерация, любое укрупнение системы приводит к каким-то видоизменениям. Это необходимо делать очень аккуратно. Как можно присоединять субъекты, мы уже видели: у нас есть пример Архангельской области. Но у нас есть форматы, которые позволяют подготовиться к процессу, чтобы он не вызывал социальной напряженности. В принципе, это возможно. Сейчас прощупывается экспертно-информационная почва на предмет объединения в Поволжскую агломерацию (как инициатива и пробный шаг). Но надо понимать, что может быть много рисков, поскольку все субъекты очень разные. Это очень серьезные вопросы, и решать их необходимо аккуратно, чтобы в результате не получить протестную составляющую или серьезные экономические разрывы из-за того, что до конца все не было продумано. Я думаю, такого типа мегапроекты должны просчитываться федеральным центром и им же инициироваться. Но сама по себе идея агломерации Татарстана и Башкирии выглядит довольно оригинально, практически без аналогов.