В сфере высшего образования в России грядут перемены. Президент РФ Владимир Путин утвердил перечень поручений федеральному правительству, среди которых содержится мера по увеличению количества бюджетных мест в вузах, особенно в тех регионах, где наблюдается дефицит специалистов с высшим образованием. Студенты начиная с третьего курса смогут менять направление подготовки.

Вопрос увеличения бюджетных мест в вузах важный, поскольку постепенно начинают вступать во взрослую жизнь поколения, родившиеся после нулевых, а как известно, с 2000 года до 2015-го ежегодно рождалось детей все больше и больше. Соответственно, мы будем получать все большее количество выпускников школ, поэтому вопрос доступности для них высшего образования (а это связано напрямую с наличием бюджетных мест) становится основным. И это очень правильное решение. Но хотел бы отметить, что оговорка про увеличение бюджетных мест преимущественно в региональных вузах, по сути, умаляет смысл всего этого решения.

Остальные поручения, касающиеся изменений в сфере высшего образования, я бы все-таки рассматривал как второстепенные. Они отражают не непорядок в вузах, а, скорее, проблему экономики и реального сектора. Потому что вопросы, связанные с исканиями молодой души (туда ты пошел учиться или нет), будут лет до 30. Проблема же в другом: либо в вузы приходят так называемые купцы, то есть работники реального сектора, которые расширяются на фоне растущей экономики, поэтому им нужна молодежь и они приходят в вузы, агитируют за свои отрасли, либо молодые люди живут в вакууме и никто за ними не приходит. Приведу простой пример: в нашем выдающемся инженерном училище, Бауманке, сегодня – университете – до середины 1990-х годов, по сути, все основные инженерные специальности так или иначе были связаны с годовой стажировкой студентов на передовых предприятиях военно-промышленного комплекса. Впоследствии такая практика была отменена. Сейчас возникает вопрос: что мы хотим от студентов, которые находятся практически в вакууме (ту специальность они выбрали или нет?),  когда на них нет этих самых купцов? Притом что машиностроение у нас резко упало, в экспорте оно занимает крайне низкую долю и так далее. Поэтому все это – такие психологические мотивы, которые в целом ничего не решают. Например, в мировых вузах есть мысль, связанная с выбором студентов, но она в другом. Есть жесткие требования к студентам. Их могут набирать без экзаменов, но ко второму курсу их остается в три, а иногда в десять раз меньше. Это другая логика – есть требования, есть запрос, есть отбор.

Сейчас планируют увеличить целевой прием по специальности «Педиатрия», а еще совсем недавно – лет десять назад – абсолютно серьезно стоял вопрос о том, чтобы педиатрию вообще закрыть, заменить специалистов врачами общей практики – не надо никакой специализации по детям. И это все всерьез обсуждалось в правительстве. Поэтому вопрос не в медицинских вузах, а проблемы в самой медицине. Если у нас, особенно в ситуации демографической катастрофы, огромный упор на качественную медицину для детей, то мы развиваем педиатрию. Опять же, педиатрические клиники «бегают» по вузам, ищут специалистов, пытаются их привлечь зарплатой и так далее.

То есть опять получается, что у нас вузы оказались абсолютно оторваны от реального сектора, неважно, медицина это или машиностроение. Мы студентов, можно сказать, как космонавтов отправили в космос, они там живут в своей среде, а мы говорим, что на десятый день полета у них появились мысли, не перевестись ли на другой факультет. Но это все никакого отношения к реальности не имеет.