Объективно региональные элиты праймериз мешают. У них все хорошо, и тут встает вопрос, что может прийти кто-то другой. Но если кто-то другой придет в депутаты, то куда девать предыдущего депутата? Ему же надо место искать, а место это значит надо у кого-то забрать. Таким образом праймериз для местных – это тяжелая нагрузка, которую в регион прислали из Москвы. Поэтому Москва выступает в роли механизма согласования. Этот механизм согласования позволяет федеральным политическим системам – не только власти, но и партии, — участвуя в региональной ситуации, не создавать обстановку, когда региональная элита дружно объединится и всеми силами будет тормозить выборный процесс. Это очень важный фактор, и праймериз показали, что это возможно. Это как раз тот случай, когда ручное управление не просто полезно, а необходимо.

Праймериз показали, что при огромном влиянии региональных элит, все-таки, процесс затормозить не удалось. И то, что именно в Дагестане и Башкирии ситуация оказалась для нас столь неожиданной, в действительности, не так неожиданно. Если вспомнить, в Дагестане относительно новый руководитель, и там процесс внутрирегиональной борьбы еще не закончился, а в Башкирии есть очень серьезные элитные группы, которые, мягко говоря, не согласны.

Там, где единство региональной элиты не произошло, там и было некое действие. А во многом противодействием этому негативному действу и была позиция федеральной власти. Поэтому в результате праймериз показали:

а) большие возможности федеральной власти

б) что можно проводить выборы в нормальных условиях, не всегда оглядываясь на региональную элиту

в) немалые возможности «Единой России»

Если сейчас удастся мобилизовать людей на выборы, то думаю, что прогноз 51% вполне реалистичен.