1 июня вступил в силу закон о «дальневосточном гектаре». Пока ситуация очень двойственная. Разумеется, желающие получить земельный участок найдутся, но когда и в каком количестве – это отдельный и непростой вопрос. Мало дать людям землю, ведь мы живем не в XIX веке, когда они были готовы довольствоваться малым. Гектар как таковой может привлечь разве что трудолюбивых мигрантов из Средней Азии, но даже такой сценарий вызывает сомнения. Для успешной реализации проекта необходим доступ к надежным каналам финансирования, к инфраструктуре, к коммуникациям. Особенно это актуально для регионов Дальнего Востока, там проблема развития и доступности коммуникаций и инфраструктуры стоит особенно остро, ее пока не удается качественно решить даже для имеющихся экономических субъектов. Трудности развития малого и среднего бизнеса – одна из причин продолжающегося отъезда местного населения. Одним лишь бесплатным гектаром эту тенденцию переломить не удастся.

К тому же гектар – очень небольшая территория, чтобы реализовывать на ней масштабный самоокупаемый проект. То есть, сразу встает вопрос об увеличении таких наделов, их перераспределении. Как будет решаться проблема – пока неясно, тут возникают коррупционные риски, а также вполне реальная перспектива перераспределения гектаров в пользу крупных землевладельцев. Среди местных здесь все шире распространяется мнение, что в итоге новообретенные гектары отойдут китайцам.

Чтобы проблемы решались, необходимо и взаимопонимание между будущими владельцами гектара и местными властями и населением. С этим пока тоже наблюдаются проблемы. Например, в Якутии, где планировалось выделение пилотной территории под реализацию проекта, он уже стал причиной протестов местного населения. Местные проводят параллели между раздачей «дальневосточного гектара» и ваучерной приватизацией, опасаясь, что в итоге земли перейдут в распоряжение крупных собственников, а они сами останутся ни с чем. Дело еще и в том, что под раздачу могут попасть земли, не оформленные в собственность, но на практике используемые местными, например, под пастбища. Проблема оказалась настолько серьезной, что власти были вынуждены пойти на уступки, и согласились пилотную территорию перенести из Намского района в Нерюнгринский. Однако там свободных участков мало, а земель сельхозназначения просто нет. Понятно, что такой выбор трудно назвать дружественным по отношению к будущим собственникам.

При этом надо понимать, что перспективных для сельского хозяйства территорий на Дальнем Востоке вообще мало. Из всех участвующих в проекте субъектов Федерации как о благоприятных для земледелия можно говорить о Приморском крае, Амурской и Еврейской автономной областях. Остальные территории едва ли привлекут много желающих начать там сельхозпроекты.