Коллега Ростислав Туровский предполагает, что сценарий избирательной кампании будет инерционным. Но я бы не стал недооценивать уровень латентности протеста. Протестные настроения существуют в массовом сознании. От того, удастся их вытянуть кому-то или нет, возможно, будет зависеть экстремальный характер сценария кампании. Понятно, что это разные кампании и они могут принести разный результат. Экстремальный сценарий – это выплеск протеста по тому или иному поводу, который может либо быть вброшен в повестку, либо в процессе кампании самопроизвольно прорезаться.

Во-вторых, коллегами пунктиром была упомянута недавняя кампания по одобрению новой редакции Конституции. Прошу вспомнить, что для того, чтобы ее одобрить, пришлось «напихать» туда различных «пирожков и конфеток» для населения, пришлось вводить трехдневное голосование, которое вряд ли можно признать образцом электоральной порядочности и чистоплотности.

Если будут хотя бы намеки на экстремальный характер кампании, то я не исключаю, что трехдневное голосование будет использовано в целом ряде субъектов и мы получим результат, когда число явившихся на голосование будет превышать число избирателей в регионе. Удивляться не придется.

Дмитрий Орлов упомянул о стагнации рейтингов всех политических партий без исключения. Это общая беда, проистекающая из того подхода, который декларирует наша власть по отношению к партийно-политической системе страны. Делается все для того, чтобы осуществлялась в явном виде профанация партийно-политического строительства. Эта задача успешно решена теми, кто ее ставил. И стагнация всех без исключения политических партий, а также то, что ни одна из новых партий не может преодолеть статпогрешность измерения, говорят очень о многом. И дело здесь не в том, сколько реальных процентов у ЕР – 27 или 32. Главное, что нет ни роста, ни падения.

Проблемы у «Единой России» серьезные. Главная проблема власти, в том числе и в России, – проблема легитимности. Можно ли обеспечить легитимность при стагнации партийно-политической системы – это первый вопрос, на который у меня нет однозначного ответа. Второй: для того чтобы стать национальным партийным лидером, партии нужно обозначить светлое будущее, в которое она ведет своего избирателя. Наша власть и партия ЕР как ее часть ничего подобного предложить не могут. Образ светлого будущего заменяется образом героического прошлого. Победа в Великой Отечественной войне – это святое, и отрицать это нельзя ни в коем случае. Но подменять светлое будущее героическим прошлым до бесконечности нельзя, а в электоральных процессах, боюсь, это вообще не работает. На мой взгляд, первопричина стагнации рейтинга «Единой России» как раз состоит в этом.

Что касается КПРФ, то партии надо поменять слова в аббревиатуре. Вместо «коммунистической партии» написать «конформистская партия». История с Алексеем Навальным – это история идеологического позора КПРФ. Вместо того чтобы возглавить протест, как в свое время сделали большевики, КПРФ и ее лидер оттолкнули от себя весь протестный электорат. С политической точки зрения это было грубейшей ошибкой партии, за последнюю теперь даже от безысходности могут не проголосовать. Более того, небольшой электоральный рост, который сейчас испытывают эсеры, возникает из-за того, что часть оболочки электората КПРФ переходит к ним. Другого источника для роста их рейтинга я не вижу.

Что касается новых партий, то в условиях профанации всей партийно-политической системы говорить о росте какой-либо из них не приходится. Избиратель понимает, что все это искусственные новообразования.