Коронавирус оказался жестким испытанием для глав регионов, и лучше всего с вызовами пандемии справились главы тех субъектов, в которых была грамотно выстроена система финансирования. Когда весной российский президент Владимир Путин дал губернаторам карт-бланш на борьбу с пандемией, главы субъектов с гибкой системой финансирования сумели вовремя перебросить часть ресурсов на работу по противодействию COVID-19. Конечно, не все регионы одинаково эффективно сумели адаптироваться к вызовам пандемии, однако субъекты, главы которых имели возможность для маневра и не должны были следовать жестким канонам, в значительно меньшей степени почувствовали деструктивные последствия пандемии.

Безусловно, большое значение в данной ситуации имел объем регионального бюджета.  Однако ни один регион, даже Москва, не смог бы справиться с этой нагрузкой самостоятельно. Поэтому в данном случае решающую роль сыграло искусство взаимодействия губернаторов с федеральным центром: успешнее остальных оказались те главы, которые вовремя сумели доказать центру необходимость инвестиций, субсидирования либо каких-то иных видов помощи своему региону.

На фоне пандемии выявились субъекты, где система здравоохранения находится в наиболее расшатанном состоянии. И хотя губернатор лично отвечает за состояние системы здравоохранения в своем регионе, тем не менее в случае возникновения критических ситуаций вина в первую очередь ложится на министра здравоохранения. Поэтому в последние месяцы в отставку были отправлены министры здравоохранения Иркутской, Омской, Ростовской областей, Хакасии и ряда других регионов.

Несмотря на это, поведение губернатора во время пандемии оказывает значительное влияние на его имидж. На мой взгляд, каждый губернатор обязан проявлять эмпатию и демонстрировать свою заинтересованность в помощи населению. Люди должны чувствовать своего руководителя. Тем не менее решение о том, стоит ли губернатору на личном примере показывать населению необходимость выполнять ограничительные меры или заниматься волонтерской деятельностью, должен принимать непосредственно глава региона. Например, если «хождение в народ» в целом не свойственно губернатору, то попытка принять личное участие в каком-то волонтерском проекте не найдет отклика среди населения и будет воспринята как самопиар.

Говоря об имидже губернаторов, стоит отметить, что в данном вопросе большую роль играет система информационного взаимодействия с людьми. В данном контексте показателен кейс губернатора Владимирской области Владимира Сипягина, который улетел в Москву лечиться от коронавируса. Его поступок был воспринят исключительно негативно, при этом у людей не возникло мысли, что губернатор на самом деле действовал в интересах местного населения или что состояние здоровья не позволяет ему проходить лечение во Владимире. Дело в том, что в большинстве регионов общение губернаторов с населением происходит исключительно механистически, а вот эмпатии и открытого общения людям не хватает. Это общая проблема российской власти, которая стремится фильтровать и дозировать всю информацию. Утверждение, что чем меньше люди будут знать, тем лучше им будет спаться, в данном случае ошибочно, потому что нехватка информации всегда будет заполняться населением самостоятельно, причем в негативном ключе.

Нынешний запрос на справедливость непосредственно связан с недостатком взаимодействия власти с населением: люди чувствуют, что в важный момент власть отдаляется от них, в результате чего в обществе возникает несогласие. Поэтому сейчас властям особенно важно полностью заполнять все информационные поля и делать это открыто, чтобы у людей не оставалось пространства для «додумывания». При этом каналы взаимодействия с людьми могут быть совершенно разными в зависимости от ситуации, универсального рецепта здесь нет.