В медицине опять полыхнуло. На этот раз – в Миассе Челябинской области. Жуткое видео издевательств над беспомощной невменяемой пациенткой наталкивает на тяжелые размышления.

Случаются вещи, которые страшны своей обыденностью. В этих историях нет ужасных смертей или огромных хищений. Они способны вызвать наше возмущение, негодование, но, к сожалению, не удивление. Такое может случиться где угодно и когда угодно. Именно в таких маленьких трагедиях, как в капле воды, отражается провал больших государственных реформ. В данном случае – реформы здравоохранения.

Итак, что произошло? Уборщица отделения больницы сначала оскорбила невменяемую пациентку, а потом помыла ей лицо половой тряпкой. Где произошло? На этот раз – в Миассе. Но это неважно, сложнее найти больницу, где такое произойти не могло. Что произойдет дальше? В больнице поднимется шум. Возможно, проведут какую-то разъяснительную работу, расскажут, как себя вести с пациентами можно, а как нельзя. Как будто кто-то этого не знает! Санитарку вышвырнут с работы. Разумеется, за дело.

Место освободится, на него будут претендовать другие люди. За те же деньги, при тех же нагрузках и в тех же условиях. Думаю, дальше развивать сюжет нет смысла. В нечеловеческом отношении к беспомощным людям проявляется не чье-то персональное жестокосердие, но страшная работа системы, которая не считает «экономически выгодной» заботу о людях, поэтому людьми и человеческими ценностями пренебрегает.

Для этой системы душевная черствость – неизбежное качество персонала. Вспомним майские указы еще от 2012 года, согласно которым зарплату младшего и среднего медперсонала необходимо было поднять минимум до средней по региону, а зарплаты врачей – вдвое выше средней. А теперь вспомним, как цинично эти указы кинулись «выполнять» на местах – путем увеличения нагрузок, сокращения ставок, перевода медсестер в санитарки. Расхлебывать приходится всем – и медикам, и пациентам. Одни лишь чиновники рапортуют о достигнутых успехах. Поступок санитарки заслуживает всяческого осуждения. Но мне не дает покоя одна мысль: если бы она отхлестала половой тряпкой не такую же, как она сама, несчастную, бесправную, доведенную до отчаяния, но еще более беспомощную пациентку, а кого-то из этих бравурно рапортующих чиновников, ее бы, конечно, тоже уволили – и тоже за дело. Но осуждения ее поступок вызвал бы меньше. А понимания – больше.