Я бы сказал, что ситуация по заработной плате и реальным доходам в регионах достаточно запутанная. Озабоченность высших должностных лиц данной темой понятна, потому что уже в этом году проявилась тенденция по снижению темпов роста реальных доходов населения и реальных заработных плат. Например, по предварительным оценкам Счетной палаты, реальные доходы в 2018 году оказались на почти нулевом уровне (от 0 % до 0,4 % – прим. ред.).

Оценки предварительные, тем не менее правдоподобные. Не удивлюсь, если при подсчете всего окажется, что этот показатель уже пятый год в минусе. Несмотря на то что за 11 месяцев 2018 года реальные заработные платы выросли на 7 %, помесячно эти темпы снижались. В ноябре они составили чуть более 4 %. Эта тенденция будет продолжаться и усиливаться в текущем году, потому что динамика реальных зарплат и реальных доходов зависит от темпов экономического роста. А темпы экономического роста в текущем году будут ниже, чем в предыдущем, в силу разного рода обстоятельств, как внутренних, так и внешних.

Большим счастьем будет, если мы год закончим с темпом ВВП выше 1 %, например, 1,2–1,3 %. Поэтому озабоченность правительства этой темой понятна, тем более что в предыдущие годы был допущен определенный перекос, когда ряд бюджетников, особенно не попавших в майские указы, существенно отставал по темпам повышения заработных плат. Это пытались наверстать в 2018 году за счет дополнительного финансирования. Отчасти удалось, отчасти многое уперлось в возможности регионов, поэтому нужно было многое менять в плане самого оказания финансовой помощи из федерального бюджета. Вся эта ситуация переходит и на 2019 год. Смотрите сами: экономика тормозит, цены после повышения НДС оказывают негативный эффект на потребление, естественно, темпы роста реальных доходов уйдут в минус, а уровни роста реальных заработных плат сократятся, возможно, до 2 %. Инфляция по первому полугодию как минимум составит 5–6 %, она оказывает влияние на реальные расходы и доходы.

Озабоченность правительства естественна, она носит двоякий характер. Важно тщательно изучить все данные и понять, какие категории бюджетников недофинансировали в прошлые годы, какие риски перед этими группами населения возникнут в текущем году и как это компенсировать. Это непростая задача, хотя, в принципе, понятно, кто из бюджетников нуждается в финансировании: многие категории работников медицины, образования и так далее.

Второй важный аспект – это источники финансирования. Конечно же, для поддержания хотя бы того же уровня федеральных трансфертов, которые будут приходить в регионы, уже отчасти принято решение. Субъектам Федерации нужно давать несколько больше возможностей. Часть решений по этому вопросу уже принята, что-то только предстоит принять. Но озабоченность чиновников понятна, она связана с тем, что меняется общий макроэкономический контекст, в котором мы находимся, динамика реальных доходов и заработных плат снижается. Возникает необходимость перераспределения бюджетных средств. Сегодня недофинансированными оказались бюджетные секторы, вот и нужно эту сферу страховать.

В известном смысле это возвращение к логике экономической политики, которая наблюдалась в 2008–2009 годах, когда социальная повестка и связанные с ней проблемы и ответственность были на первом месте. Мы увидим еще немало решений в этом направлении в текущем году. Далеко не все зависит от российского правительства, мировой экономический рост прошел пик в глобальном цикле, мировая экономика замедляется. Вопрос только в том, когда начнется новый спад – в конце этого года или начале следующего. В связи с этим озабоченность первых лиц страны данным вопросом понятна, он станет одним из внутриполитических приоритетов правительства и российских властей.