Режим ЧС введен на территории всей Иркутской области, где за два дня от суррогатной продукции — концентрата для ванн «Боярышник», скончались 54 человека. Системный взгляд на проблему, очевидно, предлагает осознать, что в России так и не сформирована политика снижения спроса на психоактивные вещества. Если спрос не снижается, то люди, естественно, будут употреблять различные суррогаты. И от того, что изымут какое-то одно химическое вещество, ничего не изменится.
Людей, которые сотворили эту чудовищную подлость, нужно найти, они должны нести ответственность. Но с точки зрения общего взгляда, о котором я говорил выше, это ничего не поменяет. 
Политика снижения спроса предполагает три профилактических направления. Во-первых, это то, что связано с идеями здорового образа жизни. И здесь надо не запугивать детей рассказом о вреде наркотиков, что является фактически их пропагандой и психологической легализацией. А нужно научить ребенка выходить из трудной жизненной ситуации, не разрушая себя. 
Если мы говорим о вторичной профилактике, то мы знаем примеры из истории многих стран, где добились какого-то позитивного результата снижения уровня потребления психоактивных веществ как раз развитием программ помощи людям, которые оказались в трудной жизненной ситуации. Это целая система государственного мышления, которая позволяет снизить уровень насилия в обществе и как результат, значительное количество людей не будет спровоцировано этим насилием на то, чтобы его заглушать употреблением психоактивных веществ. Ведь это главная проблема – люди пытаются уйти от реальности. А уж чем они это делают — зависит от их материальных возможностей. 
И наконец, третичная профилактика – тема людей, которые уже алкоголики. Мы прекрасно понимаем, что в Иркутске – это, в основном, трагедия людей, которые уже имеют определенную зависимость. Более-менее нормальный человек не пойдет пить лосьон. А мы наблюдаем чудовищную вещь, когда под видом реабилитационных центров бандиты создали работные дома, заведения, где используется рабский труд маргинальных слоев населения. Основная часть центров, которые называют себя реабилитационными, это заведения, где процветает издевательство. И этим тоже никто не занимается. 
У региональных властей, если есть воля, во всех трех направлениях, которые я назвал, есть возможность что-то сделать. Например, реабилитационные центры. В некоторых регионах использовали существующий документ – национальный стандарт о реабилитации – хороший документ, существующий с 2013 года, чтобы начать договорную кампанию между местной властью и реабилитационными центрами. В результате те центры, которые не скрывают свою деятельность, которые не занимаются насилием и вышибанием грязной копейки из родственников, они подписали договор, и у власти появилась возможность контролировать деятельность центров, а у центров – возможность получить какие-то преференции от местной власти. Это процесс местного уровня. Я хотел, чтобы это был процесс федерального уровня.