Я бы отметил несколько пунктов, которые характеризуют то, что происходило во время выборов на Урале. Во-первых, достаточно низкий результат Челябинской и Свердловской областей. Я предполагал, что ставка в Свердловской области на единственную фигуру губернатора Евгения Куйвашева – весьма сомнительная стратегия, но не думал, что она принесет такой скромный результат «Единой России» – менее 40%. Мне кажется, это было ошибкой, а убедительная победа единороссов в Свердловской области в одномандатных округах показывает, что гораздо логичнее было бы сделать ставку именно на них, а не на губернатора. Но это, конечно, рассуждения из разряда «если бы». В любом случае Свердловская область ухудшила свой результат по сравнению с предыдущими выборами. Для тех, кто отвечает за стратегию кампании, это повод задуматься и сделать оргвыводы.

На самом деле удивительно, что в Свердловской области раз за разом делают ставку на губернатора. Даже мегапопулярный в свое время губернатор Эдуард Россель тоже не добивался каких-то существенных результатов для «Единой России». Совершенно очевидно, что в Свердловской области нужны другие ключики к успеху партии власти.

Вторая история, которая обращает на себя внимание в ходе этой кампании, – это выборы в ХМАО. Здесь самый низкий процент среди всех регионов «матрешки». Вторая большая ошибка в целом по Уралу – это включение губернатора Натальи Комаровой в число лиц, которые, так сказать, символизируют в целом «Единую Россию» по уральской территориальной группе. Мне кажется, это второй губернатор, о популярности которого ходит больше мифов и легенд, нежели правды. В ХМАО партия могла получить больше, если бы ставка была сделана на другие имиджевые вещи.

Челябинская область – третий кризисный регион с точки зрения голосования за «Единую Россию»: чуть более 34% – это мало. Челябинск мне всегда казался более протестным регионом, чем Свердловская область. Полагаю, что в Челябинске партия власти упустила глубинку, где можно было бы побороться, а там больше боролись коммунисты и эсеры. Последние, кстати, обращают на себя внимание в Челябинской области: здесь они достаточно много набрали, в отличие от всех остальных регионов. В Челябинске яркие фигуры эсеров, которые давно завоевали федеральную известность. Партии власти стоило как-то отстраиваться, бороться и не отдавать им голоса.

Остальные выводы, вероятно, совпадут с разговорами на федеральном уровне. Открытие кампании – это, конечно, партия «Новые люди», которая заявила о себе практически во всех регионах и сейчас будет вписываться в существующий политический ландшафт.

Отдельно я бы отметил выступление КПРФ в тех регионах, где «Единая Россия» заведомо сильна, – в ЯНАО и Тюменской области. Мне кажется, здесь коммунисты недоработали и показали достаточно низкий результат. Учитывая, что и в Тюмени, и на Ямале у коммунистов всегда были достаточно серьезные позиции, вполне можно говорить о каком-то сливе кампании. Вполне можно было постараться поработать над привлечением протестников, гораздо более активно пользуясь федеральными трендами.

Трехдневное голосование, с одной стороны, выгодно «Единой России», поскольку предполагает достаточно серьезный ресурс для мобилизации. Однако оно автоматически увеличивает и количество сигналов о нарушениях. Мне кажется, не только на Урале, но и в целом по стране было мало сделано, чтобы оперативно на них реагировать. Я думаю, огромное количество сигналов с мест повиснет в воздухе, рискуя подорвать ощущение легитимности прошедшей кампании. Если будет повторяться история с многодневным голосованием, стоит обратить особое внимание на реагирование на сигналы с УИК. Чисто «акустически» количество подобных сигналов обращает на себя внимание. Всегда появлялась информация о каких-то нарушениях, но, когда голосование идет три дня, количество этого шума начинает давить на уши. При этом система реагирования осталась ровно такой, какой была при однодневном голосовании.