В белгородском правительстве для борьбы с бедностью обновленный Департамент соцзащиты и труда намерен сделать ставку на социальные контракты. Они предполагают помощь в организации личных хозяйств и предпринимательской деятельности, сообщает fonar.tv.

Лилия Овчарова:

– Социальный контракт – это хороший и эффективный инструмент для людей и семей, у которых есть трудовой потенциал, но нет возможности его реализовать. Проще говоря, это инструмент для сильных бедных, которые в силу разных обстоятельств не могут сами найти работу, или не могут устроить ребенка в детский сад и выйти на работу, или вынуждены ухаживать за болеющим членом семьи. В этих ситуациях социальные контракты помогают неработающим взрослым выйти на работу при условии, что сам взрослый в состоянии это сделать.

Но ситуация заметно усложняется, если семьи длительное время пребывают в бедности и, по сути, уже утратили навыки работы и трудоустройства. Им социальный контракт не поможет. Эта уже другая история, где нужны другие инструменты, например, программы социальной реабилитации. К сожалению, понимание этой разницы не сразу приходит к региональным властям. Если в Белгородской области смогут профилировать бедных, понять, кто оказался в сложной ситуации из-за того, что не хватает поддержки, чтобы выйти на рынок труда, смогут дать им необходимую поддержку, тогда это будет эффективно. Если у области нет профилированного регистра или базы данных, а у органов соцзащиты не окажется такой компетенции, то результата тоже ждать не стоит. Кроме того, важно помнить, что соцконтракт, как и любой сложный инструмент, зависит от уровня настройки. Сбой на любом этапе неизменно скажется на результате.

Другой вариант социального контракта призван помочь семьям, которые реализовали свой трудовой потенциал, но профессия не сильно котируется сегодня на рынке труда в силу особенностей развития экономики, региона, населенного пункта. В этой системе человек просто не может выйти из бедности. Например, если женщина одна воспитывает двоих детей и работает в библиотеке, особенно в регионе или сельской местности, то ее заработка не хватит, чтобы обеспечить всем членам семьи доходы на уровне выше прожиточного минимума. Делать вывод, что она плохо реализовала свой трудовой потенциал, мы тоже не можем. У нее, как правило, хорошее образование, социально значимая работа. Но так устроена наша экономика сейчас, что зарплаты в отдельных сегментах низкие. Тогда некоторые профессии признаются социально значимыми, как правило, низкооплачиваемые в бюджетном сегменте экономики, и в рамках социального контракта семьи, реализовавшие трудовой потенциал, но живущие на доходы ниже прожиточного минимума, получают пособия.

Отдельный вариант социального контракта – это многодетные семьи. К сожалению, нет еще доказательства того, что для общества важнее: чтобы многодетная мама вышла на рынок труда или же посвятила себя полностью воспитанию детей. Потому что воспитывать троих детей – это очень высококвалифицированная и непростая, а порой и откровенно тяжелая работа. Если регион, муниципалитет, страна считают, что эта важная и социально значимая деятельность не является работой, потому что не оплачивается, тогда в рамках контракта доходы такой семьи повышаются до прожиточного минимума за счет доплат.

Наличие разных сценариев доказывает, что социальный контракт как инструмент поддержки – мера очень эффективная, но при условии хорошей подготовки и компетенции тех, кто будет это реализовывать в той или иной области. Одним шаблонным вариантом для всех ситуаций проблему не решить. Я опасаюсь, что в истории с личными подсобными хозяйствами белгородским властям будет весьма проблематично оценить результат. Например, как конвертировать в деньги молоко, которое будет давать купленная корова, при условии что люди не будут его продавать?