Информация о возможной отставке главы Хакасии Валентина Коновалова в СМИ появляется достаточно регулярно. Она прежде всего связана с теми или иными ошибками, которые допускает команда, работающая с ним. По сути, ситуация сравнивается с позициями губернаторов других регионов, где за подобные ошибки люди лишались высших должностей, и на основании этого делаются прогнозы.

Мне кажется, в этот раз обсуждение отставки связано с результатами завершившейся избирательной кампании в Госдуму. При всей консолидированности административного ресурса действующая команда Коновалова не смогла провести в Думу своего человека. Она показала, что уровень поддержки их кандидата в регионе, которым руководит оппозиционный губернатор, достаточно низкий.

В Госдуму прошел представитель единороссов Сергей Сокол, которого теперь СМИ прочат на смену Коновалову. В принципе, это вполне распространенная в политике история, когда победитель думских выборов становится потенциальным претендентом на пост главы региона. Это довольно очевидная вещь для тех, кто в этом разбирается. Второй кандидат этих выборов – Валерий Старостин – всю свою политическую жизнь состоял в ЛДПР, будучи первым лицом партии в регионе. Незадолго до выборов из ЛДПР он был со скандалом изгнан – и неожиданно стал победителем народного голосования от КПРФ и стал проводить кампанию в этом статусе. В этом свете беспринципность команды Коновалова стала очевидна очень многим в регионе. В отсутствие собственной «скамейки» красных кандидатов они готовы были выдвигать человека, который долгое время ассоциировался исключительно с их политическими оппонентами.

Кроме того, разочарование избирателей, голосовавших за Коновалова три года назад, все более усиливается, поскольку продолжает накапливаться ворох неисполненных обещаний. К тому же есть набор очевидных управленческих и политических ошибок, которые имеют долгосрочный накопительный эффект. Местный Минздрав сработал крайне неэффективно в самом начале пандемии. Это стало следствием постоянной смены руководства министерства, что делалось с подачи губернатора. Когда нужно было переходить на особое положение и выстраивать систему работы, он тасовал высшие кадры, что не могло не отразиться на эффективности работы. Оно и отразилось. Когда полпред президента приезжал в Хакасию, сам Коновалов около месяца находился в изоляции. Фактически в тот период руководство республикой осуществлял полпред, именно он принимал экстренные решения, чтобы спасти ситуацию.

Тенью на репутацию главы республики ложились и многочисленные коррупционные скандалы, в центре которых оказывались чиновники местного правительства. Коновалов шел на выборы под лозунгом борьбы с коррупцией. Однако когда он победил, то больше половины своей команды сформировал из представителей команды прежнего главы, которого сам же обвинял в коррупции. Потом все это подтвердилось – и чиновники из его ближайшего окружения стали отправляться в места не столько отдаленные. Туда отправились министр строительства и помощник губернатора, а руководитель госучреждения «Леса Хакасии» сейчас находится под следствием. И таких примеров довольно много.

Сейчас, когда выборы закончились, федеральный центр, судя по всему, начинает оценивать результаты и самой кампании, и экономической политики в регионах. Вполне возможно, что на основании этого наконец-то будет принято кадровое решение об отставке.

Самого Коновалова в 2018 году (да и до этого) как губернатора совершенно никто не воспринимал. Он был юристом в небольшом и специфическом партийном издании. Его воспринимали, скорее, как политика второго-третьего эшелона. Никаких управленческих навыков или опыта у него на тот момент не было. Победу три года назад ему обеспечил высокий антирейтинг прежнего главы республики. Безусловно, избиратели были не столько за Коновалова, сколько против Виктора Зимина. В период выборной кампании сам Коновалов совершил очень серьезную ошибку, прочно встав на популистские рельсы: он обещал все что угодно, даже заведомо невыполнимое. Вполне логично, что через три года люди стали интересоваться, где обещанное. Но его до сих пор нет.