Клан Меркушкиных вывел Мордовию из числа весьма забитых и забытых богом субъектов РФ если не в лидеры, то точно в ряд динамично развивающихся регионов. Да, действительно, это регион, который не стеснялся брать в долг. Я был знаком с Николаем Меркушкиным, когда он являлся губернатором Самарской области. Полемизируя с ним о госдолге Мордовии, натыкался на логичную формулировку: долг рано или поздно так или иначе рассосется, но останутся хорошие дороги, коммуникации, ледовые арены, спортивные центры, хорошие отели, останется в памяти чемпионат мира по футболу, ведь это решение тоже было принято не на пустом месте.

Меркушкин очень сильно изменил и лицо Самары, принимая серьезные волевые решения. Пусть это было тоже в рамках федерального проекта по подготовке к ЧМ по футболу. Тем не менее Меркушкин сделал Самару более холеным городом, более причесанным, благожелательным.

Однако история Меркушкиных закончена. Это модель мутации постсоветской элиты в группу спрута со своими детьми. К этой же группе можно отнести и Виктора Гришина с его сыном – экс-министром строительства Самарской области Алексеем Гришиным, которого задержали в августе 2020 года. По большому счету сыновья чего-то своего не создали, зарабатывали как могли под покровительством своих отцов.

Под гнетом критики Меркушкин находится давно, наверное, с последних двух лет срока на посту губернатора Самарской области. Окончательный разгром клана ожидался в последние годы. Алексея Меркушкина подозревают в даче взятки в 7 млн рублей, и с учетом размаха деятельности клана это смехотворная цифра.

Наверное, это какой-то исторический цикл. Такой была уже ушедшая региональная элита с ее ощущением некоторой вседозволенности, очевидным манкированием, своей региональной особливостью, зачастую в ущерб федеральному тренду на централизацию, уплотнение и дальнейшую организацию всего и вся в рамках лимитированных мандатов для госкорпораций и отдельных особо приближенных к высшим эшелонам власти семей. К действующей системе власти семья Гришиных — Меркушкиных не оказалась достаточно приближенной, чтобы продолжать свое безбедное существование.

Прогнозирую, что вряд ли Николаю Меркушкину грозит какая-то публичная порка, все-таки как руководитель он эффективный. В своем временном этапе поставленные задачи с обозначенными государственными акцентами он выполнял. Проблема в том, что он, как человек старый, не заметил, что эти акценты поменялись и то, что можно было вчера, уже нельзя сегодня. Намеков делалось достаточно много, но Меркушкин либо оказался на ухо туговат, либо аргументы, которые у него были в противовес, оказались слабее.

Задержание Алексея Меркушкина может остудить мне неизвестное, но теоретически возможное желание Николая Меркушкина сыграть на выборах главы республики в свою игру. У меня есть ощущение, что Меркушкин не то чтобы переоценивает себя с точки зрения своих ресурсов на федеральном уровне, самая большая беда, что он всегда переоценивал восприятие своей фигуры населением. У людей уже нет патриотического угара, свойственного началу — середине 2000-х годов, когда региональные элиты могли играть с федеральным центром и извлекать из этого какие-то очки с точки зрения электорального процесса. Все изменилось, и Меркушкин этих перемен не уловил.