Сама по себе постановка вопроса, которую сейчас озвучивают многие эксперты, футурологи, что «мир больше не будет прежним», бессмысленна, если данное утверждение не продолжить. Во-первых, дело в том, что мир каждый день уже перестает быть таким, каким он был вчера, причем с течением времени прогресс ускорялся и то, что раньше в слабоизменяемом виде длилось тысячелетиями, в XX веке стало происходить неожиданно быстро, а в XXI – еще быстрее. Во-вторых, для всех людей этот мир изменяется по-разному. Например, есть люди, которые до сих пор ездят на «жигулях» и живут в той же квартире, что и 30–40 лет назад, в которой, возможно, даже нет Интернета; кто-то ездит на современных автомобилях, а кто-то вообще на электрических машинах. И все живут в разных мирах: один, садясь за руль своего автомобиля, видит 70-е годы прошлого столетия; у другого перед глазами приборная панель, разработанная сейчас; третий видит электрическую панель будущего, он не заезжает на заправки, у него вообще другая реальность. В этой связи вспоминаются слова из песни Цоя: «Все говорят, мы вместе, но не все знают в каком».

Мир изменяется с получением новой информации, которую человек может использовать. И в этом контексте надо будет посмотреть, какую все-таки мы получили информацию, которую будем точно использовать. Очень часто что-то такое происходит, о чем впоследствии быстро забывают. То, что происходит в этой связи в обществе, мне напоминает происходящее в популяции антилоп в Африке: приходит львиная стая, нападает на антилоп – трагедия, все куда-то бегут. Проходит буквально несколько минут – и все успокаивается: львы наелись, антилопы пасутся дальше, как будто ничего не произошло, отделались легким испугом. Вот и сейчас вопрос следующий: мы отделаемся легким испугом и забудем или мы примем какие-то меры, которые действительно изменят нашу жизнь? Как частный пример приведу ситуацию с масками. Те, кто был в Китае, отмечают, что еще до пандемии там большинство людей ходили в масках, так же как и в Японии. Не знаю, достаточно ли сейчас прошло времени, чтобы мы поняли, что надо всем ходить в масках. Думаю, что нет. Но пока того, что мы пережили, на мой взгляд, совершенно недостаточно, чтобы смело утверждать, что поведение людей изменилось. Давайте представим: объявили, что нашли лечение, ничего бояться не нужно, снимаются все запреты. Берусь утверждать, что в этой ситуации абсолютное большинство, за небольшим исключением, забудет о произошедшем и будет жить так, как жило, лишь иногда вспоминая пандемию, но уже в более позитивных красках.

Если же ограничения продлятся и обстоятельства внесут какие-то существенные изменения, необходимые в нашей повседневной жизни, тогда – да. Но сейчас об этом говорить нет смысла, потому что пока никто не представляет, как будет развиваться ситуация, кроме общей тревожности, которая мгновенно пройдет, как только все это закончится, ничего пока нет. Для абсолютного большинства населения есть просто ожидание скорейшего снятия ограничений, скорейшего изобретения вакцины, чтобы жить как жили, никто не планирует жить как-то иначе.

Есть небольшая часть населения, которая получила дополнительную информацию, как можно жить, например, как можно работать на удаленке, как можно проводить совещание, находясь за тысячу километров. Или, например, в образовательной сфере – сейчас мы читаем лекции дистанционно. Все признают, что они не заменят живых лекций, но что-то точно можно будет и в дальнейшем делать дистанционно. Это поступательное развитие. Поэтому оснований говорить, что мир для всех станет другим, нет. Мир становится другим для конкретных личностей, которые получили какую-то конкретную информацию, которая им позволит с сегодняшнего дня жить по-другому.

У людей появились размышления относительно каких-то бытовых вещей, люди в ситуации, когда никуда не ходят, вдруг обнаружили, что и вещей-то столько не надо, и смена коллекций не нужна, и без украшений можно обойтись, кто-то хотел поменять машину, а теперь понял, что ему это не нужно. То есть потребительские интересы, мотивация начинают меняться. Но я все-таки ученый, поэтому понимаю: чтобы что-то утверждать, нужно провести исследование. Так вот исследования относительно долгосрочного изменения тех же самых потребительских мотиваций или жизненных стратегий начались, но каких-то внятных выводов я еще не встречал. Мне кажется, что эти утверждения, скорее, эмоциональные. Человек пребывает в определенном психическом состоянии, которое возникает вследствие изоляции, ограниченного общения, неопределенности, и начинает каким-то образом высказываться. Поэтому на сегодняшний день все разговоры на данную тему мне представляются эмоциональными высказываниями на фоне абсолютных истин. Тут не надо быть футурологом, чтобы видеть, что мир и так изменяется очень быстро. Вопрос только в том, кто сколько возьмет для себя из этих изменений.

Абсолютно очевидно, что новый запрос на удаленную работу требует новых платформ. Zoom стал неожиданно популярным, хотя был и до пандемии, соответственно, его капитализация резко повысилась, он стал дороже только потому, что люди сейчас в этом нуждаются. Но это сравнимо с тем же спросом на маски. Маски были и раньше, только они стоили 2,5 рубля, а сейчас – 50 рублей в силу обстоятельств, поэтому, чтобы что-то серьезно утверждать, надо посмотреть, когда это закончится. Маски же не будут покупать в таком количестве, так же как, наверное, не будет востребована в таком объеме, как сегодня, удаленка.

Из того, что я сейчас наблюдаю, я могу сделать вывод, что никаких существенных глобальных изменений, кроме технологий удаленного взаимодействия – профессионального, межличностного, пока не произошло. Появляются эмоциональные размышления относительно потребительского поведения, что человеку вообще нужно. Я совершенно не хочу всерьез обсуждать такие вещи, когда говорят, что люди что-то поняли про семью. Вот когда все закончится, тогда мы поймем, поняли они или нет. А пока человек находится в семье из-за того, что не может ходить на работу, и это только ситуативное состояние, которое прекратится в тот момент, когда люди смогут действовать так, как действовали раньше.