Непрерывное увеличение объемов заимствований для покрытия текущих расходов – это путь к финансовой пирамиде, заявил в ходе заседания комитета Совета Федерации по бюджету и финансовым рынкам глава Счетной палаты России Алексей Кудрин, сообщает ТАСС.

2020 год был неожиданным во многих смыслах. В том, что касается региональных бюджетов и государственного долга субъектов Федерации, он тоже стал неординарным. В 2018 и 2019 годах сокращался и суммарный дефицит региональных бюджетов, и объем государственного долга, что в том числе было связано с достаточно жесткой позицией, которую занимает федеральный Минфин по отношению к бюджетной политике, проводимой на региональном уровне. В 2020 году, когда все переживали экономический кризис, ситуация повернулась к другим направлениям.

Во-первых, произошло достаточно большое и активное наращивание расходов региональных бюджетов, что покрывалось за счет стремительного роста межбюджетных трансфертов из федерального бюджета. Их объем вырос более чем в 1,5 раза в номинальном выражении по отношению к 2019 году. Тем не менее этих средств реально не хватало для покрытия растущих расходов региональных бюджетов. К тому же в регионах снизились собственные доходы за счет достаточно активного проседания налога на прибыль и снижения ряда некоторых других налогов. Это сокращение или неувеличение доходов региональных бюджетов при резком увеличении расходов, вызванное кризисной ситуацией, тоже вызвало рост объемов государственного долга.

При этом госдолг действительно рос очень своеобразно. Федерация, поняв, что нужно не выпускать ситуацию из-под контроля, стала активно увеличивать объемы бюджетных кредитов, как минимум дважды в 2020 году вносились изменения и дополнения в Бюджетный кодекс: погашение части бюджетных кредитов было пролонгировано на достаточно длительный срок. Срок возврата краткосрочных бюджетных кредитов дважды законодательно переносился в течение 2020 года. Федерация давала возможность решить актуальные проблемы, возникшие из-за кризиса, именно за счет бюджетных кредитов, которые являются возвратными, но тем не менее носят безвозмездный характер – ставка по ним практически нулевая, в отличие от коммерческих кредитов. При этом регионы наращивали объемы государственных ценных бумаг, выпуская соответствующие облигации. А вот объем коммерческих кредитов у регионов остался практически на прежнем уровне. В результате суммарный государственный долг у регионов вырос, причем у некоторых – очень значительно. Тот же Санкт-Петербург, который в последние годы проводил достаточно осторожную долговую политику, что было анонсировано нынешним губернатором в рамках его предвыборных выступлений, в прошлом году активно пошел на заимствования. В итоге его доля в общем долге регионов существенно выросла. Достаточно активно привлекали бюджетные кредиты и довольно мощные регионы с мощными бюджетами – Московская и Свердловская области, Краснодарский край. Для некоторых регионов объем прироста в абсолютных значениях был не такой большой, но оказывался достаточно критичным, поскольку госдолг целесообразнее сравнивать не в абсолютных значениях, а в относительных, соотнося его, например, с объемами собственных налоговых и неналоговых доходов. Здесь, например, заметен галопирующий рост бюджетных кредитов у той же Республики Ингушетия, который вызвал фактически банкротную ситуацию осенью 2020 года и чуть не спровоцировал введение внешней финансовой администрации.

Слишком большой государственный долг сохранялся у Мордовии, Хакасии и некоторых других регионов, где он сопоставим с годовым объемом собственных налоговых и неналоговых доходов. В этой связи меры, которые принял федеральный центр, были нацелены на сдерживание долга. Хотя в апреле прошлого года в Бюджетный кодекс были внесены такие послабления, которые позволяли превышать предельные объемы госдолга и дефицита региональных бюджетов на сумму средств, направляемых на решение антикризисных задач. Стоить отметить, что Россия в этом смысле оказалась не уникальна. Аналогичные меры в конце марта прошлого года впервые были приняты и в ЕС, где строго следят за размером государственных долгов. Но в той ситуации, которая сложилась, многие страны шли на наращивание государственного долга, который в прошлом году во всех смыслах достиг абсолютного максимума.

В прошлом году Федерация пошла на беспрецедентные меры, с одной стороны, дав какие-то послабления, в том числе законодательные, для регионов, с другой стороны, продолжая сдерживать рост государственного долга, внедрила схему погашения части бюджетных кредитов за счет роста налоговых доходов от новых инвестиционных проектов в регионах. Федерация продолжала фактическое замещение коммерческого долга бюджетными кредитами, что дешевле в обслуживании и создает больше возможностей для бюджетного маневра регионам. Но тем не менее регионы, даже получив большие объемы финансовой помощи, оказались с еще большим объемом госдолга, чем годом ранее (почти на 1/5). Это, конечно, не может не вызывать определенного беспокойства, тем более что ситуации в разных регионах разные. В каких-то регионах долг рос достаточно активно, где-то не изменился, а в некоторых незначительно, но все же сократился, например, в ЯНАО, Ивановской и Воронежской областях.

Глава Счетной палаты Алексей Кудрин абсолютно прав, когда говорит, что нельзя допустить нарушений правил долговой политики, которые как раз очень легко нарушаются в кризисных ситуациях, когда новые долговые заимствования фактически идут на финансирование текущих расходов или на рефинансирование существующего долга. Нельзя допускать дальнейшего бесконтрольного роста объявленного госдолга. С другой стороны, сказать, что ситуация где-то вышла из-под контроля и стала совсем кризисной, все-таки еще нельзя.