В первую очередь необходимо отметить противостояние, разные позиции Москвы и других регионов в условиях пандемии. Высветилась реальная скрытая роль Москвы в российской социальной системе. По доле численности населения или ВВП Москва давно занимает вполне весомое место. Сейчас же мы увидели, что больше половины заболевших по всей России в первые месяцы – это жители Москвы и Московской области, что подтверждает это место столицы и в реальной жизни.

На данный момент в Москве число заболевающих сокращается. В этой связи следует отметить еще один параметр, который мы должны осознать. В региональной экономике есть теория пространственной диффузии инноваций. С точки зрения пандемии в эту теорию абсолютно все укладывается. Где-то что-то зарождается в центрах инноваций (у нас все зарождается в Москве) и затем волновым или скачкообразным образом идет по стране. Скачкообразным образом переход совершается через иерархию городов – сначала большие, потом малые, а волновым – из региона в регион. Был прогноз, какой из регионов последним заявит о появившихся случаях заболевания. Четверка последних: Чукотка, Ненецкий автономный округ, Республика Алтай и Республика Тыва. Мы долго интуитивно чувствовали, что это «медвежьи углы» в России, но теперь этому есть доказательство.

Также мы столкнулись с таким явлением, которое многие эксперты назвали вынужденной или чрезвычайной федерализацией. Вопрос в том, до какой степени могло дойти увеличение полномочий регионов в случае с коронавирусом и необходимостью принятия антикризисных мер. Я вспоминал, были ли случаи после сентября 1998 года, когда возникали межрегиональные барьеры, границы, – и не вспомнил. Сейчас мы столкнулись с ограничениями свободного передвижения между регионами. Очень показательно, что в закон «О защите населения и территорий от чрезвычайных ситуаций природного и техногенного характера» внесли два дополнительных пункта, касающихся полномочий регионов (как раз в части повышенной готовности). Важно, что субъектам выдали дополнительные полномочия по управлению сложившейся ситуацией, им их не хватало в существующем законодательстве.

Уже стало притчей во языцех, что кризис в большей степени затронул территории, на которых высока доля малого бизнеса, сектора услуг, – крупные города. В этой связи больше всего пострадали, естественно, Москва, регионы, где есть крупные агломерации. Но есть еще одно интересное явление, с которым пришлось столкнуться: нет показателя, характеризующего уровень цифровой готовности регионов к переходу на новые системы управления. Например, Дагестан, казалось бы, должен был быть более устойчивым в сложившихся обстоятельствах. Как показывает практика предыдущих кризисов, чем более дотационен регион, тем более он устойчив. Но Дагестан, видимо, не готов к вызовам, связанным в том числе с необходимостью мобилизации внутренних ресурсов, перестройки экономики, общества на новые для всех вызовы. Регионы, где высока доля теневого сектора, неформальных отношений, которые не связаны с цифровизацией, постиндустриализацией, оказались в проигрыше.

Все сейчас говорят о том, что бюджеты регионов просядут. Это действительно так: по оперативным данным Минфина на 1 июня, региональные бюджеты исполнены по расходам ровно на треть по отношению к запланированному годовому объему расходов как таковых. Притом что идет огромное увеличение социальной поддержки, бюджетные инвестиции исполнены всего на 17 % от запланированных. То есть регионы проседают с точки зрения инвестирования, все деньги, которые, возможно, направляются на социальную поддержку населения, частично на субсидии учреждениям. Доходы 26 регионов за пять месяцев снизились в номинальном выражении по отношению к прошлому году, а доходы возросли на 19 % суммарно у всех регионов. Это какая-то трансформация бюджетных потребностей. Они вынужденно идут на антикризисные меры, и с этим связано проседание по доходам. В Москве и Московской области самая тяжелая ситуация с точки зрения образующегося дефицита бюджета, но столица, скорее всего, будет более устойчива и сможет преодолеть это, потому что у нее есть диверсифицированная экономика, подушка безопасности и так далее. Но все равно непонятно, по каким критериям сейчас отслеживать ситуацию кризисности или некризисности, которая сложилась в регионах.

В трех северных регионах (Коми, Архангельская область и НАО) доходы почему-то упали больше чем на 12 % по отношению к прошлому году. Есть для этого и экономические основания, например, в НАО это связано в том числе с ситуацией с нефте- и газодобычей, в Архангельской области нарушены хозяйственные связи с лесниками. Тем не менее мой прогноз: в этих субъектах сейчас будет сложная предвыборная ситуация, в том числе и из-за бюджетных показателей, потребуется активное вмешательство при приближении сентябрьских выборов, чтобы показать реальные шаги по изменению ситуации.