Через неделю после того, как Игорь Кобзев появился в Иркутской области, стало совершенно очевидно, что он будет действовать как внепартийный политик. За эти месяцы ни я, ни журналисты, активно следящие за его деятельностью, не помним ни одного прецедента, чтобы он произнес словосочетание «Единая Россия». Его публичный образ – это образ губернатора, который приехал решать конкретные проблемы, а не заниматься политическими разборками. Где-то он себя даже позиционирует как человека, который хочет спасти Иркутскую область от чрезмерной политизированности, то есть вернуть ее из политики в мир реальных проблем. Поэтому в конце зимы на 100 % было ясно, что он пойдет на выборы в качестве самовыдвиженца. Поскольку предыдущий закон этого делать не позволял, стало понятно, что его изменят.

«Единая Россия», наверное, будет оказывать Кобзеву как кандидату ту или иную поддержку, но формально он не будет выдвигаться от нее. С моей точки зрения, это, безусловно, правильное политическое и политтехнологическое решение. «Единая Россия» не обладает сильными позициями в Иркутской области, у нее интеллектуально очень сильный руководитель (Сергей Сокол), но, во-первых, партия никогда не была в регионе абсолютным авторитетом, во-вторых, наверное, никогда и не станет, несмотря на все усилия. Все-таки если посмотреть на многолетние показатели, то «Единая Россия» на выборах в Иркутской области всегда получала голосов меньше, чем в среднем по стране. Не стоит забывать, что и на федеральном уровне у партии дела далеки от блестящих, поскольку на нее возложена ответственность за пенсионную реформу. Поэтому выдвижение от партии было бы проще с точки зрения прохождения муниципального фильтра, но оно не принесло бы электоральной добавки, более того, сделало бы Кобзева уязвимым для критики. Пока у него есть только одно слабое место – он не иркутянин. Крупных ошибок он не совершал. В Иркутской области впервые за много лет май прошел без крупных лесных пожаров, так что Кобзева не за что критиковать. Как только он стал бы кандидатом от «ЕР», ему тут же в вину поставили бы ту же пенсионную реформу, к которой он не имеет никакого отношения, но это политика, тут принято так делать. Поэтому это тот самый случай, когда сенсации не произошло. Самовыдвижение можно было предсказать еще в декабре, когда стало понятно, что сам Кобзев – беспартийный и не стремится как-либо афишировать, что ему нужна партийная поддержка. Это стиль управления, который плавно должен перейти в стиль избирательной кампании.

Интрига была одна: как к голосованию о внесении соответствующих поправок в закон отнесутся коммунисты. Формально они не выражали публичного восторга от изменений, но, судя по голосам, какая-то часть коммунистов проголосовала за закон.

Конечно, «Единая Россия» не будет выдвигать другого кандидата на выборы. Чтобы партия власти выдвинула кандидата, который составит конкуренцию кандидату от самого Владимира Путина, – таких прецедентов еще не было в стране. Если что-то такое произойдет, то это будет напоминать политический эксперимент. Может, «Единая Россия» и займется этим для какой-нибудь перезагрузки, но это маловероятно, это из разряда чудес.

Конкуренция на этих выборах более чем возможна, потому что коммунистическая партия не может позволить себе неучастие в выборах. Кандидат от КПРФ, кем бы он ни был, бесспорно, составит конкуренцию действующему врио губернатора. Единственное, пока можно предположить, что накал избирательной кампании будет значительно ниже относительно 2015 года. Тот год был уникален ввиду того обстоятельства, что очень состоятельные люди, часть местного бизнеса, среди которых были члены «Единой России», была радикально против губернатора Сергея Ерощенко. Поэтому они вполне открыто участвовали в тех выборах на стороне самого вероятного кандидата – Сергея Левченко. Ерощенко тогда выборы проиграл.

Сейчас пока ничего подобного нет. Элита, скорее, консолидируется вокруг Кобзева. Нельзя назвать никого из влиятельных лиц в иркутском бизнесе, которые были бы против врио губернатора, он смог со всеми выстроить нормальные отношения. Но это ситуация на сегодняшний день.

Что касается возвращения Левченко, то история очень запутанная. Сергей Левченко не в Иркутске, не иркутским СМИ, а газете Екатеринбурга заявил, что он готов участвовать в выборах. Его пресс-секретарь, спасая положение, сказал, что это произойдет в том случае, если партия его попросит. Юридически этот вопрос до конца не прояснен, но думаю, что его вынуждали уйти в отставку не для того, чтобы он вернулся во власть. Поэтому здесь вариантов несколько. Либо выборы будут признаны досрочными – тогда он юридически теряет возможность принимать участие, либо он будет остановлен на уровне муниципального фильтра или как-то еще. Люди, близкие к КПРФ, поговаривали, что наиболее выгодным для Левченко сценарием был бы следующий: он заявляет об участии в выборах, его не пускают, под этим флагом КПРФ вообще не выставляет кандидата. Формально они спасают репутацию партии (они хотели, но оказались незаслуженно обиженными), а в реальности они не переходят дорогу путинскому назначенцу. Я не исключаю, что может быть принято и такое решение. Для Левченко эта ситуация выгодна, потому что он продолжает оставаться руководителем регионального отделения КПРФ. Это очень важно для него и его семьи – остаться на первых ролях, монополистами в плане управления региональным отделением партии. В иркутском отделении КПРФ есть пара фигур, которые могли бы составить Кобзеву невероятно серьезную конкуренцию, у них нет ограничений, партия запросто могла бы выдвинуть их на выборы, но, судя по всему, такой вариант коммунисты даже не рассматривают. У них своя задача: или участвует Левченко, или не участвует никто.

Отдельно идут разговоры о том, что мэр Бодайбо Евгений Юмашев может быть поддержан коммунистами. Есть несколько роликов, напоминающих начало губернаторской кампании, но лишь напоминающих, определенности пока никакой.

Ситуация в Иркутской области очень запутанная.