Для того чтобы подойти к теме провалов и того, как не свариться в кипятке, нужно вспомнить историю 20-летней давности, когда с приходом новой власти в РФ в системе монополистов, которые обслуживают теплотрассы, предоставляют нам воду, канализационное обеспечение, появилась графа об инвестиционных вложениях. И мы, как потребители, стали платить в два раза больше за коммуналку. А идея этой графы была следующая. Поскольку все понимали, что сети у нас старые и никто их давно не ремонтировал, было предложено вместо одного рубля за коммуналку с людей брать два, но этот второй рубль должен был направляться на приведение коммунальных сетей в надлежащее состояние. Было принято соответствующее решение президентом и правительством, и денег стали собирать за ЖКХ в два раза больше. Была поставлена задача за 10 лет – с 2001 по 2011 год – заменить все трубы, включая теплотрассы.

Параллельно с этим, чтобы ускорить программу (скажем, не за 10 лет, а за пять ее решить), было предложено привлекать внешние инвестиции в эту отрасль, где монополисты не жилищники, а именно коммунальщики. И было принято решение для привлекательности этого бизнеса ежегодно повышать цены на 25 %, чтобы уровень прибыли был не менее 20 %: тогда, дескать, бизнес со всего мира побежит к нам и будет вкладывать деньги в ремонт наших теплотрасс. Но вся соль заключается в том, что буквально через год, когда к нам зашла первая немецкая компания на рынок ЖКХ Санкт-Петербурга, местные монополисты ее просто послали подальше и сказали: «Не для вас эти цены поднимаются, мы никого сюда не пустим, и рынка здесь никакого не будет». Так закончилась попытка привлечь к ремонту российского коммунального хозяйства иностранный капитал. Но дело в том, что и внутренний капитал тоже не допускается к этой сфере: как были монополисты, так и остаются, а цены растут на 25 %, как запланировали. Норма прибыли у коммунальщиков-монополистов сумасшедшая – в мире больше нигде такой не существует. Если мы возьмем, например, ту же Германию, то там, чтобы повысить коммунальные расходы, требуется обоснование, проведение ремонтных работ, а только после этого можно говорить о повышении. У нас же все наоборот. Это что касается финансовой составляющей.

Параллельно все эти годы в стране безумно развивался рынок новостроек. Причем застройщики договаривались с чиновниками строить желательно в центре городов, потому что на окраинах пришлось бы прокладывать новые коммуникации, а в центре этого не требовалось. И вот эти безумные стройки с нулевых годов привели к тому, что подземные токи вод, рек и ручьев были перекрыты, а воде нужно было куда-то деваться. В итоге начались мощные провалы, в том числе в Москве: на Петровке, Красной Пресне, Хорошевском шоссе. Причем провалы были глубиной не 1 м, а 20–30 м и шириной 300–400 м.

Мы, как юристы, стали бить тревогу и предлагать властям попробовать, кроме безумной жажды наживы, подумать о подземной безопасности. Тем более что есть нужные люди, к примеру, частные или окологосударственные диггеры, которые способны показать, где произойдет в скором времени провал. То есть эту информацию нужно иметь в виду, мониторить ее и заниматься этим. Естественно, реакция московских властей была следующей: «Вы хотите сбить нам строительный бизнес, мы не позволим делать никаких подземных экспертиз, поэтому как делали, так и будем делать».

Так что с позиции 20-летней давности я могу сегодня сказать, что трагедия с провалом, которая произошла в Пензе, где люди сварились в кипятке, – это начало: все большие города, особенно Москву, это ждет. Потому что никаких мер по мониторингу подземной ситуации не принято, никто не занимается подземными системами и ведением исключительного подхода к рекам. Так как власть сейчас рассматривает все это как бизнес-проект (сегодня построили, а завтра убежали), то, к сожалению, никакой радости в ближайшие годы мы пока не ожидаем. Поэтому мы, как юристы, которые пытаются интересоваться ситуацией в правовой, коммунальной, жилищной сферах и коммуникационных системах, можем сказать, что у нас существует законодательство, которое может защитить граждан от подобных трагедий, но пока политика федеральных и местных властей, к сожалению, не соответствует интересам людей.